–
Хорошо, кажется, ты все же решил стать не только игигом, но и
воином. Теперь бей. До этого мы с тобой занимались теорией, но если
ты не научишься втыкать сталь в живую плоть, то все это не имеет
смысла.
Кажется, я понял. На самом деле Курильщик
учил кого-то другого, но благодаря сну тьмы я смог присоединиться к
этому уроку. И опять услышал то странное слово – игиг. Что оно
означает? Думаю, еще узнаю. Я посмотрел туда, куда указывал мой
учитель.
Там, растянутая между деревьями, висела
свинья. Она была еще жива и беспрестанно визжала – и как только я
умудрялся игнорировать эти звуки раньше?
–
Чего застыл? – голос Курильщика ударил по мне словно хлыст. – Твои
родители заплатили за твое обучение, и я вобью тебе в голову
знания, как правильно убивать. Хочешь ты того или нет.
Бей.
Вместе с последним словом Курильщик очутился
у меня за спиной – я даже не заметил, как быстро он это сделал.
Изнутри, от того тела, в котором я был, пришло восхищение и
одинокая мысль: вот каково быть настоящим игигом. А потом что-то
острое коснулось моей шеи.
Можно ли умереть во сне? Не знаю. Но я хочу
жить. И вот такие моменты – это еще одна причина, почему я больше
не хочу ввязываться в неприятности. Если тьма рассчитывала меня
вдохновить, то зря. Пусть эти учителя со своими специфическими
подходами занимаются с кем-то другим.
–
Не оборачивайся. Бей, – каждое слово Курильщика вонзалось мне в
мозг.
–
Нет.
Я
снова спорил. До этого с тьмой, теперь с этим маньяком.
Вот только во сне мои слова, как оказалось,
имели мало смысла. Я отказался, и в тот же миг тело, в котором я
был, перехватило контроль. Медленно оно подошло к висящей туше, а
потом попробовало пробить ее насквозь одним резким ударом. Я
чувствовал, что это была попытка ударить в сердце, оборвать мучения
несчастного животного.
Вместо нормального укола вышел какой-то
кривой выпад, который лишь поцарапал живую мишень.
–
Ты не учел сопротивление жил и крепость ребер, – поправил меня
Курильщик. – Сильнее. Жестче.
Его слова словно задавали темп, которого
нужно было придерживаться. Новый удар – на этот раз мое тело знало,
чего ждать. Клинок пробил межреберную ткань, вонзился в сердце
свиньи и оборвал ее мучения.
Странный урок, и на этом он не закончился.
Дождь шел еще долго, и все это время мы кололи свинью, превращая
остатки ее плоти в бессмысленную кровавую массу. Я не мог ничего
сделать, только смотрел, вынужденный находиться в этом
потустороннем плену. Лучше, чем смерть, но ненамного.