— Мы должны пройти до конца. — Я чувствовала, что глаза наполняются слезами. — Я готова.
Стало так невыносимо горько, что я встретила Себастиана только теперь, что не успела узнать его душу.
— Моя искра будет твоей защитой, — прошептал маг, прижимая меня к себе.
На кольце, которое удивительным образом пришлось впору, загорелся символ, а по рукам и плечам потекло тепло. Оно разрасталось, наполняя меня жаром. Поцелуй Тиана я встретила, как самый желанный дар, и раскрылась для него.
Себастиан медленно освободил меня от плаща и рубашки. Уязвимая, я дёрнулась, попытавшись закрыться, но маг немедленно заглушил сомнения лаской и поцелуями. Отступить для меня означало погубить семью. О Тиане я старалась думать, как о муже, которого впервые увидела на свадьбе. После обручения магическим кольцом нас связало нечто большее, чем обычные клятвы новобрачных.
Себастиан стянул рубаху и с себя, а я трясущимися пальцами прикоснулась к следам недавних побоев: синяки, шрамы от порезов и плети, от калёного железа. Весь вечер маг держался прямо и не показывал боли.
— Она человек? — Я вопрошающе посмотрела Тиану в глаза, испытывая страдания, как отголосок переживаний мага.
Я ни на минуту не забывала, что утром меня увезут в особняк герцогини. Эта женщина, как оказалось, способна не только на отвратительный и циничный шантаж, но и на нечто более жуткое.
Себастиан понял, что я говорю о Клариссе, кривая нервная улыбка исказила лицо.
— Из крови и плоти, — ответил он. — Забудь о ней. Это только наша ночь.
Следующий поцелуй вытянул горечь из моей души, наполнил сладким ожиданием. Мы мягко упали на постель, и Себастиан склонился надо мной.
— Ты самый ценный артефакт, который мне довелось держать в руках, — срывающимся шёпотом проговорил он и провёл ладонью по моим разгорячённым бёдрам.
Я и правда ощутила себя магическим артефактом, который зачаровывал умелый колдун, — уверенный, дерзкий, но осторожный в каждом движении. Он не хотел разрушить волшебство любовного таинства.
— Тиан… — лихорадочно повторяла я имя приговорённого к смерти мага, вкладывая в него всю боль, ужас и восторг последних часов.
— Тея… — низким хриплым голосом отзывался Себастиан, ни на секунду не отпуская меня, словно я осталась единственной ниточкой, связывающей его с миром живых.