Рэйманд сидел в беседке и задумчиво крутил в руке два кристалла, которые носил с собой со дня похищения Эми. Активная серебристая змейка после тяжёлой битвы навела на неприятную мысль, что может настать момент, когда его ведьмочке потребуется настоящая помощь. В том, что заклятье фей сработает и в обратную сторону, если Эми будет грозить опасность, сомнений не было. Конечно, он бы не хотел активации подобной связи, но предосторожность никогда не мешала.
Жжение на запястье и тонкий светящийся браслет проявленного заклятья, появление серой дымки вокруг заставили зачастить сердце. Внутри всё сковало от нехорошего предчувствия, пока закручивался кокон из энергий, напоминающих коридоры Саррха. Рэйманд на миг закрыл глаза, а в следующий оказался в каменной келье. Эми! Его любимая ведьма лежала на полу совершенно одна, в полумраке.
— Эми! — выдохнул он, глядя на обескровленное лицо и прикрытые веки.
Скорее, догадался, что произошло покушение, подобное случившемуся в Шапеде. Подхватил любимую на руки, хотел шагнуть в сумрак, чтобы увидеть степень потерь её магии, но его встретила вязкая каша. Усилил давление, пытаясь нащупать тропу, но на этот раз обитель Саррха показалась враждебной. С огромным трудом смог разглядеть золотистое свечение Эми. Дар отказывался проявляться, руны гасли, не способные раскрыть привычный портал.
Глухо зарычал, понимая, что в этой темнице защита настолько сильная, что её невозможно пробить. Безоружный, без дара, без воинов он был сейчас скорее наживкой и лёгкой добычей, если бы Исган прознал о заклятье, наложенном феями.
Обстоятельства диктовали своё.
Рэйманд переложил Эминель на лежак с каким-то жутким розовым платьем, разместился с ней рядом. Достал кристалл наполнения, другой рукой приобнял, чтобы вдруг не исчезнуть сразу после её пробуждения.
Слова заклинания, сказанные когда-то Мари, навсегда врезались в память, они могли спасти и спасали.
— Аршаллайен, Сариене, Зема, — тихо заговорил, выпуская энергию. — Рахшалайен, Ари.
И отпустил камень, следя за тем, как белоснежный туман окутывает стройное тело. Магия артефакта быстро впитывалась, насыщая опустошённый резерв и возвращая Эминель к жизни. Осталось только дождаться, когда любимая придёт в себя.
Тоска по ней, радость от возможности прижать к себе, снова её увидеть, обеспокоенность случившимся и слишком много вопросов нахлынули, закрутили и натянули все чувства в пружину. Стальную, сильную, скрепившую сердце до боли. Он неотрывно смотрел на любимую, с жадностью вспоминая длинные бархатные ресницы и пухлые чувственные губы, плавный изгиб шеи с соблазнительной крохотной родинкой. Её кожа, казалось, ещё более истончилась, стала светлее, под глазами залегли тени. Но дракон понимал, что такая она стала ему ещё ближе, роднее.