После завтрака Жан сыграл мне на пианино пару русских народных песен (скорее, наиграл) и мы попробовали одну из них спеть. Да вот беда, что-то мне совсем не поется, хотя песни все знакомые, наши. Жан подтягивал кое-как. Если бы тут был О., он бы не дал нашему скромному ансамблю захиреть, тут же распел бы нас и расставил по голосам. Но, поскольку О. не было, так мы и бросили это занятие.
Жан засобирался в супермаркет за продуктами. Супермаркет находится в ближайшем городке, Меркюэсе. Ехать туда недолго, около двадцати минут. «Хочешь со мной»? – спросил он. Но я отказалась и пошла спать.
***
– На обратном пути из супермаркета я заглянул в почтовый ящик, а там вот что, – сказал Жан, когда я проснулась.
Он разложил передо мной большой конверт и пару листов исписанной мелким шрифтом бумаги.
– Что это?
– Это контракт от издателя на издание твоего романа.
– Нет, правда?!
Я беру листочки и бегу глазами по рядам французских букв, ничего, конечно, не понимая.
– Жан, ты это подстроил?
– Я ничего не подстраивал. Я ведь писал, что пытаюсь найти для тебя издателя.
– Но в мой день рождения?
– Я здесь ни при чем, – Жан смотрит мне в глаза честно-честно. – Я просто заглянул в почтовый ящик.
На радостях я приготовила плов. Жан в это время растопил камин и сел переводить для меня контракт. Плов немного подгорел, но Жану понравилось – он ел и даже причмокивал. Впрочем, если бы даже не понравилось, не думаю, что он подал бы вид.
Сегодняшнее утро началось с разговора о вчерашнем. Вчера вечером, сидя у камина, мы пили вино. Я выразила мысль, что нельзя, невозможно внутренний мир человека наполнить внешним миром; что внутренняя жизнь – это особая область, и сколько бы внешних впечатлений ты туда не закидывал, она так и останется пустой. Выход в другом – развивать эту особую область. Жан стал возражать, что нет никакой особой внутренней и внешней области, что всё – абсолютно всё является нашим внутренним миром, а уже в своем внутреннем мире мы делаем разделение на внешнее и внутреннее, и разделение это чисто условное. Об этом мы проспорили где-то в течение часа, пока я пила чай с сыром. Жан к моему пробуждению уже выпил пару кружек кофе, и со мной еще одну.
Я не совсем понимаю эти бесчисленные кружки кофе по утрам – может, он просто голоден?
– Хочешь нормально позавтракать? – спросила я. – Можно разогреть вчерашний плов.