– Уж не они ли, Арнольдий, разнесли Ниневию? – спрашивает отец.
– Они, Юхан Захарович, они самые. В 612 году до нашей эры вместе с мидийским царем Киаксаром.
– А что это такое Ниневия? – спрашиваю я и нарываюсь на гневный отцовский взгляд.
– Неуч! Срамота! Ниневия – древняя столица Ассирийского государства! Наша с тобой историческая родина! В ней жили айсоры-ассирийцы!
– А где она тогда находится? – не унимаюсь я.
– Уже нигде, – миролюбиво отвечает Арнольд Иванович. – Юхан Захарович, не обижайся на ребенка. Он же не может знать, где находится государство, которого уже не существует. Кстати, приблизительно с того самого 612 года до нашей эры.
– Скажите, Арнольдий, – вмешивается мама, – а что, в этот раз вы нашли что-нибудь стоящее?
– Нашел! Целый скифский курган! Уникальное место!
– Курган – это горка такая? – влезаю я, и отец тягостно вздыхает – зря меня, видать, кормит.
– Горка, только погребальная, – отвечает археолог, – могильник, одним словом. Захоронение амазонок. Потрясающие красавицы! Сколько силы и женственности!
Мама морщится. Она не понимает, как трупы могут быть красивыми. Арнольдий замечает ее гримасу и объясняет:
– Красивы с археологической точки зрения. На амазонках бусы, золотые украшения, расшитые пояса. Рядом лежат зеркала, инкрустированные гребни, луки, колчаны со стрелами, ножи, дротики. Сразу представляешь себе эту женщину в полном облачении – высокую, длинноволосую, в бусах, сарафане и с натянутой тетивой в руках!
– А бусы красивые? – спрашивает мама.
– Не то слово! – радостно откликается Сухарев. – Да ты сама, Женечка, посмотри. Вот фотографии.
– Боже! Какая прелесть! Я тоже такие хочу! Арнольдий, а их можно… ну… купить, к примеру?
Лицо Арнольда Ивановича темнеет, и он становится невероятно серьезным:
– Дорогая моя, запомни это раз и навсегда – ничего, что находится на покойнике или принадлежит ему, ни в коем случае нельзя брать или, тем более, на себя надевать. Даже в мыслях нельзя себя в вещах покойного переставлять! И любой археолог тебе это подтвердит. Никогда! Запомни это.
В своей жизни я не видел людей более суеверных, нежели археологи! Парадокс – при великолепном знании религии они по большей части атеисты. Не верят ни в бога, ни в черта, но суеверны до фанатизма! И Арнольдий был именно таким. Он не носил часов и переходил улицу, если видел черную кошку. Женщину с пустой сумкой трактовал как женщину с пустым ведром и делал соответствующие выводы. Перед важным разговором по работе клал пятак под правую пятку, а перед деловым – под левую, радовался встречам с горбуном и всегда собирал полотенцем (не дай бог рукой!) крошки, чтобы скормить их птицам! Взрослый, образованный человек!