– Чего у вас там? Порядок?
– Все в процессе, – ответил он, – но
еще чуть времени надо…
– Проблемы?
– Да не…проковырялись долго тут с
одним колесом. Палыч заставил заново перебортировать. Видите ли, не
так поставили!
– Ясно. Сколько еще времени
нужно?
– Часа полтора. Может, два.
– Понял, лады. Отбой!
– А у вас что? Доехали? – в свою
очередь спросил Андрей, проигнорировав мой «отбой».
– Да, на месте.
– Интересное есть чего?
– Кое-чего есть. Пока еще все в
процессе.
– Ясно…ну лады, до связи.
Я вылез из машины, плотнее закутался
в курточку и, пройдя к кузову, принял из рук Данилы, торчащего в
грузовом отсеке, ящик с консервами.
Втроем разгрузку мы закончили
быстро, буквально минут за пять.
Еще десять минут потребовалось,
чтобы охранник, морща лоб, пересчитал банки.
Он, бедолага, постоянно сбивался и
начинал все заново, пока я не психанул и не помог.
– Вот в коробке двенадцать банок, –
сказал я, распаковав одну, – так?
– Ну… – буркнул охранник.
– Вот десять коробок по двенадцать
банок, итого сто двадцать. Так? Откладываем их. Вот две коробки, в
каждой по двадцать семь…
– Да погоди! Какой «по двадцать
семь»?! – остановил меня охранник.
– Ну вот, три по три ряда и три
вверх. Че ты, три на три на три, сколько будет?
Охранник наморщил лоб, не торопясь с
ответом.
Господи…ладно еще нарики выжили и
продолжают ширяться чем ни попадя, но даже такие бивни как-то
умудрились пережить нашествие зомби…как им это удалось?
Урок математики и пересчет банок все
же закончился. Охранник все равно остался неудовлетворенным и начал
считать заново. Но мне было плевать, пусть считает хоть до ночи,
главное, чтобы мое отдали. Наше, точнее.
– Туда иди, там выдадут.
– Пошли, – кивнул я Даниле и
Семенычу.
– Не, я устал, в машине пока посижу,
– отмазался Семеныч.
Ну и ладно.
Мы подошли к типу, который был
прямо-таки воплощением истинного прапорщика. Хоть был не в форме,
без погон, все равно, с ним все было понятно.
Природу, так сказать, не обманешь.
Он был мелкий, толстый, с солидным брюшком, тараканьими усами и
обширной лысиной, окруженной венком редких, уже поседевших волос, а
также маленькими, поросячьими глазами, которые словно бы обшаривали
все вокруг в поисках того, чего бы свистнуть.
– Драссе, – кивнул я ему, – где наши
вещи?
– Сейчас выдам, – прапор с
кряхтеньем поднялся со стула, на котором пытался остаться до
последнего, и побрел к ящикам у себя за спиной.