От него не укрылся жест. Алекса испуганно перехватила
взгляд.
- Кто же этот счастливый отец и несчастный муж? - не удержался
от укола.
Алекса сомкнув с силой челюсти тяжелее задышала. Богдан спрятал
улыбку. Стала взрослая и научилась сдерживаться, но внутри видимо
буря. Будь это несколько лет назад, она бы уже осыпала колкостями
или чем похуже, могла и с кулаками кинуться.
- Уимберг, этот счастливый муж, - как можно спокойнее
ответила.
Быстрое дыхание выдавало истинные чувства, но притормозить не
могла. Пальцы побелели, так сильно сжимала ремешок сумки.
Теперь Богдана окатило жаром, сердце вздрогнуло и ускорилось.
Сощурил глаза на неё, засунув пальцы в задние карманы джинсов,
задрав высокомерно подбородок. С трудом удавалось прятать эмоции на
лице, помогала только маска высокомерия. Малец крепче сжал руку
мамы и настороженно посматривал на "супермена".
Богдан ещё раз пригляделся к ребёнку, в груди болезненно
сжалось, давно забытое ощущение вернулось.
- От ненависти до любви один шаг, - сказал то, что думал.
И то, что больно резануло по всем внутренностям, открывая так и
не зажившие раны. Ему казалось, самого задело сильнее, чем хотел
поранить её.
Алекса потянула ребёнка за руку в сторону магазина, тот легко
поддался. Больше слова не обронила, просто ушла, обернувшись только
раз, перед тем как войти, и то на любимицу Бреру. Понял сразу, не
удержалась. А вот малыш оглядывался много раз, именно на него.
Сбежала, так и не смог спросить то, что вертелось на языке, с той
секунды, как их увидел. Трусиха. А сам-то...
Купил воды, сел в машину, нервными движениями открутил крышку,
она вылетела из пальцев под ноги, пошарил по полу, найти не
удалось. Сделал большой глоток, горчит еле прохладная, пальцы
заметно дрожат. Со злостью выкинул бутылку в окно, нажал кнопку
стеклоподъёмника, запустил двигатель. Сердце отдавало тяжелыми
ударами в ушах как раскаты грома. В голове проносилось миллион
мыслей, воспоминаний, слов... Кажется, что кондиционер не
справляется со своей задачей, воздуха не хватает, душно. Дышать
нечем, мандраж по всему телу.
Алекса быстро расплатилась за отложенное платье, Данила
подозрительно молчал. Продавцы наблюдали за необычной парочкой,
скрывая улыбки. Ребёнок умничал не по годам, явно изображая своего
папу, вызывая умиление. Алекса с тревогой оглянулась на спокойно
ожидающего сына. Бровки задумчиво сдвинуты, пухлые губы плотно
сжаты, как и всегда, когда чего-то не может понять. Сердце рывками
забилось, мысли гнала от себя прочь, пресекая на корню каждое
зарождение.