Помолчав немного, она продолжила:
— На очередном съезде КПСС товарищ
Горский предложил много партийных реформ, в том числе что-то вроде
автономии на местах и пожизненные посты всем членам Политбюро,
секретарям республиканских ЦК и обкомов. Нет-нет, они не обладают
безграничной властью, если кто перейдет грань дозволенного —
рискует не только постом, но и всем. Были прецеденты. И для тех,
кто не оправдал надежд товарища Горского, — сразу расстрел. Но
некоторые вольности секретари обкомов имеют, потому что, как сказал
товарищ Горский, страна у нас огромная, и из Москвы всего не
увидишь. А потому руководящие товарищи на местах должны брать
инициативу в свои руки и принимать решения на свой страх и риск, но
поступать по совести!
Странно было слышать такую
политически подкованную и гладкую речь из уст подвыпившей
студентки. Возможно, Настя заучка или, что тоже вероятно, недавно
проходила эту тему в институте, готовясь к зимней сессии.
Я вспомнил, как пытались спасти СССР
в моем мире. Армия? Танки? Генералы?
— То есть даже армию не подключал
товарищ Горский? — спросил я.
— Нет, все сам сделал. Добрым словом.
Наверное, только при поддержке генералов было нельзя спасти страну,
слишком много крови пролилось бы. Давай за товарища Горского?
Кивнув, я опять разлил настойку по
рюмкам, чокнулся с Настей и выпил. Отставив рюмку, посмотрел на
собеседницу другими глазами. А девочка-то неглупая! Далеко не
глупая!
— В те же дни всех сепаратистов
приговорили к высшей мере социальной защиты — к расстрелу, —
добавила Настя холодно, просто констатируя факт.
— А сейчас практикуют?
— Что? — не поняла она.
— Высшую меру.
Девушка посмотрела с подозрением.
— Ну ты даешь. Я понимаю, что ты из
села, но телевизор-то у вас должен был быть. Про Воликовых слышал?
Которые грабили страну и были агентами наших врагов? У них там, за
границей, даже недвижимость имелась, на родственников
оформленная.
Да, что-то я увлекся, расслабился,
выпитое в голову ударило. Надеюсь, алкоголь сделает свое дело и мои
вопросы не покажутся ей подозрительными, а утром она будет помнить
о них смутно.
— Так вот, нет больше Воликовых. Всю
семью в расход, собственность конфисковали и распределили в
Спецфонд — из него всю социалку финансируют, столовые, например,
ночлежки. Что касается Шуйских, то старший Шуйский, Валентин
Григорьевич, был одним из первых соратников товарища Горского. —
Достав смартфон, она потыкала в экран и вывела фотографию мужчины
лет сорока пяти, с красивым аристократическим лицом. — Неплохо
сохранился, да? А ведь ему семьдесят два!