Он нашёл записку от неё, написанную мелким неровным
почерком.
«Я выполню твоё желание, любимый. Я люблю тебя, позаботься о
нашем сыне».
Но стало ли кому-то от этого легче?
Он не мог смотреть на своего сына, которого любил, стыдясь
самого себя, съедаемый изнутри чувством вины. Его начали презирать
за это отчуждение и то, что он «бросил ребёнка на произвол судьбы».
Сакумо чувствовал, что находится на грани.
— Ещё сакэ, хозяин…
* * *
— Сакура-сенсей, меня послала Хана-сан, там требуется ваша
помощь, — Сакура оторвалась от истории болезни и посмотрела на
вошедшую в кабинет светловолосую девушку из новеньких, взятых в
общее ученичество и практику в госпитале.
— Веди.
Они зашли в одну из операционных. Протолкнувшись через группу
«студентов», Сакура добралась до больного. На каталке лежал шиноби,
бледный от потери крови. Вся грудь его была в многочисленных и
довольно глубоких порезах.
— Что с ним? — Сакура с одного взгляда определила одну
странность…
— Ранение на миссии, — пискнула одна из «практиканток».
— Это я и без вас вижу, — фыркнула Сакура. — Какие органы
задеты? Какая группа крови? Почему всё ещё не делают переливание?
Где капельница? Что стоим? Кого ждём?
Все тут же зашуршали и забегали, пока Сакура с помощью техники
мистической руки закрывала раны и соединяла рассеченные мышцы.
— Имя? — спросила она пришедшего в сознание шиноби.
— Сакумо… Хатаке Сакумо…
— Так вот ты какой, северный олень… — хмыкнула Сакура,
внимательно рассматривая лежащего молодого мужчину. Он был похож на
Какаши из «Конохи будущего»: пепельные волосы, уложенные в низкий
хвост, загорелая кожа, тёмно-серые глаза, широкий волевой
подбородок. Не сказать, что писаный красавец, но свой шарм у него
был.
— Нам надо будет серьёзно поговорить, Хатаке Сакумо, — обещающе
стукнула кулаком в ладонь Сакура. — А пока... Вколите ему дозу
успокоительного и снотворное, поставьте капельницу с физраствором и
сделайте переливание крови. И определите его в отдельную
палату.
Бросив последний взгляд на «папашу», Сакура вернулась в свой
кабинет, в котором в углу на диванчике Какаши деловито вырезал
сюрикены из плотной бумаги.
— Ну как? Будем испытывать твоё мастерство? — она натянула
чистый свиток и выставила его перед собой. — Давай!
Какаши прицелился, и бумажные сюрикены попали в предоставленную
«мишень», воткнувшись в свиток.