Так шло время. Я рос. И все вокруг
постепенно привыкали.
Постепенно с годами все вокруг
перестали воспринимать меня как неведомо что. Все трактаты обо мне
самых сумасшедших магов были написаны, прочитаны и потихоньку
начали покрываться пылью. Дети прачек и кухарок во дворце перестали
с криком убегать от меня. Уже вроде не так слюняво облизывались
алхимики и некроманты... Кажись, самое время начинать получать
удовольствие от жизни, но не тут то было.
Эм... Переходный возраст у меня
проходил не совсем гладко. Не удивительно. Как то не очень гладко
на психику подростка влияет рабское клеймо на пол рожи и звание
главной буки Эритума. Я вел себя очень очень скверно, испытывая на
прочность нервную систему всех и каждого. Даже принц, тот еще
любитель шалостей, отказывался присоединяться ко мне. Ну и ладно! Я
сам! Когда ошпаренный очередной раз супом дворецкий орал мне вслед
«уууу, чертяка», я чувствовал какое-то злорадство. Мол, да! Я
чертяка! Подавитесь!
Моими стараниями кухня горела
несколько раз. Одних моих побегов из замка было не счесть! В свои
тринадцать я раздаривал симпатичным горожанкам дорогие гобелены на
столичной ярмарке просто так. Несколько раз обряжал на площади
статуи мэтров магии в цветастые платья, запускал во дворец в
гостиные покои поросят, енотов, стаю летучих мышей. Да что я только
не делал!
Как только на горизонте начинали
маячить трындюли за сделанное, я убегал в Главный Бестиарий. Именно
там я был как дома. Роланд — самый сильный маг призыватель в
Эритуме. На каждом ездовом демоне сегодня его печать подчинения. И
самые сильные из них, самые свирепые высшие демоны в Главном
Бестиарии. Почему Роланд не отозвал их в нижний мир назад после
прошедшей войны? А фиг его знает... Любил, видать, домашних
животных. Кто-то котеек любит, а он вот двухвостых ящеров и летучих
змей.
В этот Главный Бестиарий никто кроме
Роланда и меня зайти не мог. Роланда не трогали, признавая хозяина.
Меня же не трогали, потому что признавали своего. Клеймо
подчинения. Ровно такое же, как и у них было мне своеобразным
пропуском.
Темное каменное подземелье со
временем стало для меня самым уютным и безопасным местом.
Прижимаясь к теплой чешуйчатой спине монстра, я часто засыпал,
подленько хихикая и предвкушая, что я устрою завтра.
Фиг его знает, сколько бы так
продлилось. Вырос из меня явно бы криминальный элемент или
разбойник с большой дороги, только вот однажды у меня случился
примечательный разговор с отцом.