– Вот как значит, – вскоре со злобой от своего бессилия в сложившейся ситуации, заключил Вернон, – мои хирурги подстраховались, боясь, что их создание направит свою агрессию против них?
– К чему нам лишние риски? – даже не смотря в сторону Вернона, спокойно продолжала Юлия. Взяв в руки сигарету и воспламенив ее лазерной зажигалкой, она впервые закурила. Возобновив несколько недель назад свою старую школьную привычку, в последнее время она уже совсем перестала отдавать себе отчет о смертельном вреде, который наносил ее организму табак.
– Дай мне нож! – неожиданно сквозь зубы прорычал Вернон.
– Для начала я бы хотела выяснить, как сказалась операция на клетках головного мозга, отвечающих за память. Ты помнишь кто ты, помнишь, что произошло до падения твоего звездолета? – спросила Юлия, словно давая понять, что либо не услышала приказа Верна, либо попросту пренебрегла им.
– Дай нож! – снова прокричал Вернон своим новоприобретенным басом и так сильно, что Юлия поняла, что не выполнив просьбу, потеряет контроль над ситуацией. И хотя они оба уже знали, что причинить ей вред он был не способен, что-то внутри ее организма дрогнуло и она протянула ему большой медицинский скальпель и, опасаясь чего-то непредвиденного, встала из–за стола, сделав несколько шагов назад. Вскоре ей предстояло воочию лицезреть подтверждения ее худших опасений.
Сев за стол, Вернон второпях положил левую ладонь на стол из толстого пластика и не медля ни секунды вонзил лезвие скальпеля в свою руку. Пройдя насквозь и ладонь и десятисантиметровую толщу стола, лезвие вышло с обратной стороны. Кровь брызнула с такой силой, что капли смогли долететь даже до белого костюма Юлии, и она невольно вздрогнула от неожиданности.
Вернон же сохранял предельное спокойствие, словно наслаждаясь устроенным им же самим чудовищным представлением. Он получил необходимое ему самому доказательство – его тело абсолютно не реагировало даже на сильнейшую резкую боль. Продержав огромный скальпель в ладони несколько секунд, он наконец выдернул его и с пренебрежением отбросил на пол. Нож издал леденящий душу звук и, отскочив от мраморной плитки, ударился о стеклянную дверь лаборатории.
– Я все помню! Все! – зловеще произнес он.
Не вымолвив ни слова, Юлия продолжала стоять в стороне. Хотя она и предполагала, что в результате операции Вернон будет способен проявлять неконтролируемую агрессию, подобное леденящее душу представление все же не могло не отразиться зловещим скрежетом на ее душе.