Редрик брови свел. Алана. Имя это он запомнил. Вот о
какой подруге говорила Лисса. Вот чье место заняла.
Девица вскочила, подошла к старосте, обняла его,
спрятала лицо на отцовой груди.
— Ты, батюшка, на меня не сердись. Да только не сплю
я вторую ночь. Мне Мелисса снится. Просит о ней не забывать и руки
тянет… и зовет… зовет… Жалобно так: «Алана-а-а…», — голос у дочери
старосты скакнул вверх, надломился.
— Ну-ну, будет тебе, — похлопал Деян дочь по спине. —
То сон только. А что есть сон?
— Что? — пискнула девица.
— Муть ночная. Ерунда. Глупость и выдумка. Будет
тебе, Алана. Ну, будет. В селении праздник, а ты все пропускаешь,
сидя здесь и пол слезами поливая.
Всхлипнула дочь старосты.
— Да как же праздновать! Сердце у меня болит,
батюшка. Мучается Мелисса, страдает… вот и снится мне.
— Ну-ну, перестань, дочка. Сама же слышала, что
лекарь сказал: микстуру он Мелиссе дал, не почувствует она
ничего.
— Правда не почувствует? — подняла Алана заплаканное
лицо.
— Отцом-Солнцем клянусь! — кашлянул Деян и тотчас
продолжил: — Да и свершилось уж все.
— Да как же свершилось-то? Точно ли, батюшка? Дым-то
ведь так и валит из горы той проклятой.
— Вчера ж сама слышала, какой стук оттуда шел. Принял
жертву хозяин вулкана. Мелиссе уж все едино. А мы спасены, —
решительно рубанул воздух рукой староста. — Будет тебе горевать.
Домой пойдем. Матушка тебя ждет. О тебе уж Арвир справлялся. А
жениха своего негоже заставлять ждать.
— Арвир… — хлюпнула носом девица. — Кто ж знал, что
он такое удумает…
— Ради тебя все! Видишь, до чего его любовь к тебе
довела! — довольно пробасил староста.
— Лучше б он мне вовсе не говорил о том, так бы мне
его любить проще было...
— Это что еще за речи! Ты ж, почитай, с самого
детства, еще босоногой девчонкой, за Арвиром бегала и всем
говорила, что вот, мол, вырасту, только за него замуж и пойду.
Скоро мечта твоя и исполнится. О будущем думай. Мы с матерью твоей
Арвиру теперь по гроб жизни обязаны будем. Не позволил осиротить
нас на старость лет.
— Тяжко мне, батюшка, — вздохнула Алана. — А тебе
разве нет? Ведь Мелисса мне все равно что сестра была. Помнишь, мы
с тобой и матушкой в сиротский дом ходили, чтоб детишкам ватрушек
отнести, а там Мелисса, девчушка голубоглазая, подошла ко мне и
спросила, я ли ватрушки те пекла? Я ей ответила, что нянюшкиных рук
дело, так она попросила, чтоб мы в следующий раз нянюшку с собой
привели, уж больно Мелиссе хотелось печь выучиться. И так мне это в
сердце запало, что я весь вечер вас с матушкой просила взять ту
девчушку к нам, чтоб нянюшка ее и правда стряпать научила, да и мне
было б с кем играть.