— Не за что. А теперь, если вы не заняты, заполните, пожалуйста,
историю болезни юного Ерара и напишите для родственников
свидетельство о смерти.
— Конечно.
Вот и поговорили. Мэтр Ланселот больше не касался моих рук, а
мне до зубовного скрежета хотелось, чтобы он снова гладил мои
пальцы. Хотелось подойти ближе и опять почувствовать запах его тела
— трав, медикаментов и еще чего-то терпкого, горьковато-полынного,
мужского…
— Что указать причиной смерти? — тихо спросила я.
Мэтр Даттон взъерошил волосы.
— Проклятие некроманта.
Неужели снова оно? Уже не первый случай в маленьком городке. И
главное — совершенно неясно, почему возникает болезнь. Буквально на
ровном месте! Но свои переживания я оставила при себе, а вслух
сказала только:
— Как жаль.
Жизнь продолжалась, и новые пациенты требовали внимания. Порой
некогда было даже пообедать. Если появлялась возможность, я бегала
домой. Госпожа Тоби готовила однообразно, но сытно: похлебка на
бульоне, мясо из которого шло в кашу, — вот тебе и первое, и
второе, благо что пансион полностью оплачен университетом. Когда
времени было в обрез — перебивалась пирожками, которые
мальчишка-лоточник приносил прямо к больнице. Те пациенты, которые
держались на ногах, услышав звонкий голос паренька: «Сдоба, сдоба!
Пышная, добрая! Для здоровья и радости!», тянулись к выходу будто
зачарованные, а потом съедали свежие булки и пироги, расположившись
прямо на ступеньках крыльца. Мэтр Ланселот ругался на мальчишку,
отчитывал пациентов, но толку было мало.
— Вы хотя бы руки мыли? Уверен, что нет! Тебе мало перелома,
Варк? Хочешь заработать кишечную инфекцию?
— Не знаю я никаких финфекций! — бурчал орк. — И не собираюсь я
на них зарабатывать!
— Монна Амари, и вы туда же?
— Я руки мыла!
Разговор обычно заканчивался на том, что мэтр Ланселот качал
головой и удалялся. Сразу понятно, что он вырос в районе, где
пирожки с лотков покупать не принято. А мы с Верикой, младшей
сестренкой, каждое летнее утро начинали с того, что бежали на
перекресток, где дядя Руи, старенький гоблин, продавал медовые
колечки, обсыпанные орехами.
Мэтр Даттон, мне кажется, вовсе не обедал, только пил кофе с
утра до вечера. Можно подумать, это полезно!
Пробежала неделя с того дня, как руководитель практики согревал
мои ладони. Больше он ни словом, ни взглядом не намекал, что я ему
интересна не как стажер, а как девушка… Да и был ли тот особый
взгляд? Или я придумала его? Из-за госпожи Тоби с ее вечными
опасениями за мою честь — хотя ей-то какое дело до моей чести! —
мне стала мерещиться всякая чепуха. Да, он взял меня за руки, но
лишь для того, чтобы утешить, когда я так отчаянно рыдала. И
говорил правильные вещи… Глупая история! Оставим ее в прошлом!