Двигаться старались тихо, опасаясь, что привлечём ещё каких
хищников. Эти “собаки”, по словам парня, были не единственными
крупными хищниками, что здесь водились. Но хоть “ваты” стало
немного поменьше, и видимость улучшилась. Если что будет нападать,
уж увидим.
В подавленном, настороженном молчании двигались ещё некоторое
время, когда следы начали чудить. Одна цепочка ушла вперёд, в гущу
особенно изломанных стволов, усаженных плотной пеленой тумана,
вторая сильно натоптала по периметру некой полукруглой невидимой
линии. Мы остановились на подходе к этому истоптанному,
подозрительно приглядываясь. Эдвиг зашептал, наколдовывая короткие
импульсы высокой частоты - какая-то разновидность магического
локатора - и откровенно хмурился, получая отклик. Желание
перехватить его и проанализировать самостоятельно было сильно и
безнадёжно - даже это пока что было не в моих силах. Зато в моих
было попробовать воздух, напрячь “тепловизор”...
— Это искажение! — удивлённо вырвалось у меня. — Граница во-он
от тех столбов, и уходит вглубь, в ту сторону. В высоту в три моих
длинны наверное.
— Похоже на линзу или на купол? — торопливо уточнил молодой маг.
— И как ты её видишь?
— Пожалуй, на купол… Края у искажений по температуре разнятся с
окружающим. Чувствую будто чёткую линию, с одной стороны теплее, с
другой холоднее, — просветил его. А парень совсем скис.
— Это плохо.
— Что именно?
— Купол.
— И чем именно? — проворчал. Мне что теперь, из него каждое
слово вытягивать?
— Искажение пытались устранить. Одна из конечных стадий именно
так и выглядит. Визуально оно почти исчезает, сильно раздувается в
размерах. Ещё толчок - и разглаживается, всё приходит в норму.
— И?!
— Либо учитель, либо мастер Халвард пытался его развеять и не
справился. И его, либо их, скорее всего, затянуло внутрь.
Прямиком в трещину. Это, насколько я знаю, далеко не всегда
смертельно, но как с таким работать, я не в курсе. Да и не
смогу.
— Я попробую завершить начатое, — помедлив, Эдвиг снова полез в
сумку за своими записями.
— Ты хоть раз это делал?
Парень кивнул так решительно и отчаянно, что сразу стало понятно
- врёт.
Почерк у Эдвига был хороший, ровный, красивый, но вот беда,
воспринимал я его с трудом. Арвин умел читать, но читал в основном
книги, и рукописный шрифт северного Нарсаха, в котором некоторые
буквы весьма отличались от печатных, был для него диковат. Да и с
терминологией я не вполне освоился ещё, так что решил всё же
перестать вглядываться в разложенную на камне толстенькую тетрадь,
похожую на книгу, и занялся тем, к чему меня определили.