Хотелось нормальной еды, чистой одежды, минимальных удобств.
Ведь даже в туалет она могла сходить только после молитвы, в
остальное время, сколько бы Анна ни стучала в дверь, никто не
подходил. Мелочно и отвратительно аббатиса мстила ей за отказ,
подталкивая к нужному ей решению.
Анна уперлась. Ничего не просила. Ни с кем не разговаривала,
хотя каждый вечер, после ночной молитвы, провожающая ее сестра
ласково спрашивала:
-- Нет ли у вас просьб к матери-настоятельнице?
Анна молча заходила в келью и закрывала дверь.
Воскресного обеда с падре Амбросио она ждала как праздника.
Прибыл он в монастырь не один. Сразу после службы, когда Анна,
утомленная стоянием на коленях, прилегла отдохнуть, за ней пришли и
пригласили на беседу. Монашка отвела ее в ухоженный сад на заднем
дворе, где падре Амбросио прогуливался в сопровождении какого-то
невысокого священника.
Анна присмотрелась: среднего роста, непримечательной наружности,
одет без особой роскоши. Лет сорок, не больше. Узкие губы сжаты на
несколько обрюзгшем, полноватом лице. Нос картошкой и густые черные
брови, почти сросшиеся на переносице. Лицо простоватое, но взгляд
тяжелый, рентгеновский, неприятный.
-- Дочь моя, я рад тебя видеть в здравии!
Анна вздохнула и поняла, что к обеду ее не пригласят. Это было
большое разочарование, но приходилось терпеть.
-- Знакомься, дитя. Это – святой отец Силино. Он назначен твоим
личным духовником.
Анна чуть не застонала от раздражения. Зачем?! Зачем ей этот
святой отец?!
-- Падре Амбросио! Я так рада видеть вас и счастлива, что смогла
послушать вашу проповедь! И с вами, святой отец, мне приятно
познакомиться! – искренняя улыбка на лице девушки говорила только о
ее удовольствии.
Правда, ее дальнейшие вопросы несколько насторожили падре
Амбросио.
– Святой отец, я знаю, что во Франкии вера отличается от
истинной. И хотя бракосочетание произойдет здесь, но ведь там,
когда мы с мужем приплывем в Парижель, там будет проведен другой
обряд. Или я неправильно поняла?
-- Ты все поняла правильно, дочь моя, – осторожно ответил её
личный духовник.
-- А входит ли в мой брачный контракт личный духовник?
-- К сожалению, дитя мое, -- вмешался падре Амбросио, – тут мы
были бессильны. Дела мирские, Анна, иногда требуют от нас принятия
таких тяжелых решений… -- он перекрестился и продолжил: -- Надеюсь,
ты употребишь все влияние на своего мужа на благое дело и сможешь
отстоять присутствие в твоей свите падре Силино.