Заглянув в ту часть терм, где с вечера оставалась привязана та школота, что
чуть не изнасиловала Джоанну, Янис-Эль убедилась, что с ними все
нормально — пребывают в прежних позах. Да и куда им деваться?
Зафиксированы-то грамотно. Ну и славно. Сполоснувшись, она натянула чистое
белье — очень непривычного кроя и сделанное из странной, но приятной на
ощупь материи, — быстренько простирнула ношеное и пошла к себе.
Тихий разговор за неплотно прикрытой дверью в одну из комнат привлек внимание в
первую очередь потому, что кто-то назвал ее имя. Янис-Эль приникла ухом к щели
и затаилась, вдруг осознав еще одну причину того, что она так
насторожилась — говорили на эльфийском.
— Не проблема. Сделаю. Фьорнэ Янис-Эль Моберг это вполне заслужила, —
голос старческий, говорит с акцентом, явно не эльф.
— Клянусь Вечным лесом, совершенно согласен с вами, — а вот
этот — эльф, речь чистая и голос молодой, но — увы!
— незнакомый.
И что, интересно, с ней собираются делать? Узнать это было не так и сложно.
Можно было поймать на выходе эльфа, который вроде как был «заказчиком». Или
наоборот, дождавшись, когда он свалит, прижать человека-«исполнителя». Второе
показалось более перспективным. Пока открывать перед родственничками, что
«пятничная я» по сравнению с «понедельничной» изменилась ну уж очень
разительно, не было никакого смысла.
Однако, ничего из задуманного не вышло. Янис-Эль из темной ниши коридора лишь с
раздражением проследила за двумя удаляющимися спинами. Мало того, что эти гады
ушли вдвоем, так еще и лица их Янис-Эль рассмотреть не успела.
Делать было нечего, и она просто вернулась к себе в комнату. И вовремя. Сразу
после за окном, посреди огромного квадратного двора, окруженного со всех сторон
корпусами Академии, трубач проиграл побудку.
Джоанна подхватилась и, так до конца и не продрав глаза, помчалась в купальни.
Янис-Эль никуда спешить не было нужды — она там только что уже побывала. А
смотреть на шоу, которое наверняка развернется, когда курсантки обнаружат
шестерых мужиков, привязанных к скамьям голым задом кверху, ей что-то не
хотелось. Джо расскажет, как все пройдет.
Соседка вернулась небыстро и с вытаращенными глазами.
— Ты зачем им на ягодицах мишени нарисовала?
— Я — художник. Я так вижу, — Янис-Эль осклабилась. — А
что? Плохо получилось?