Уснула Алиса, как ни странно, чуть только закрыла глаза. Может,
повлияло то, что её уверили: дом безоговорочно защищён. Может – то,
что рядом находились те, кто твёрдо знал, что именно нужно делать
при ЧП… Сначала сон закружил девушку событиями, людьми, измигунами…
А вынырнула уже из сонной пропасти – тихой-тихой и наполненной
чистейшей тьмой, глухой и молчаливой.
…Резко открыла глаза – тоже в темноту, но не такую чёрную, как
во сне, а в ту смутную, в которой из-за далёкого или приглушённого
света так же смутно были видны предметы и очертания коридора. И –
сна ни в одном глазу. Поневоле начала вслушиваться. Но, если звуки
в ночи и были, она ни одного не расслышала.
И тут вспомнилось: из-за того что измигуны попировали (если,
конечно, попировали) на трупах сородичей, они должны прийти утром.
Что сейчас? В эту ночь в коридоре свечи не зажигали… Сообразив, о
чём она думает, Алиса улыбнулась. Мысль об освещении появилась
из-за привычки смотреть ночью на часы. Здесь же часов нет.
Интересно, в этом мире до них додумались? Вспомнились слова Лулы.
Так что – да. Додумались.
Что ж… Если здесь часов нет, примерное время может подсказать
цвет неба. Алиса помнила, что с окна в конце коридора ставни сняли…
Она украдкой вылезла из-под одеяла и накинула на плечи плащ – тот,
найденный среди приданого и всегда лежавший рядом, если вдруг среди
ночи станет холодно. Затем на цыпочках пошла к окну. Пол на скрип
она опробовала вечером, перед сном. Не скрипнет. Так что если шума
и опасаться, то только из-за собственных шагов. Поэтому она и шла,
стараясь ступать очень мягко, благо была в вязаных носках.
Вертикальный оконный проём довольно сильно отличался от чёрных
стен размытой тёмной синевой. И звёзд уже не видно. Значит, до
рассвета недалеко.
К самому окну подходить не стала. Мало ли что – измигуны из-за
плошек с солью считают, что дом пуст. Предосторожность не повредит.
Прямиком направилась к стене и к окну встала боком. Тая дыхание,
выглянула на улицу.
Пока зрение не приноровилось к темноте, скрадывающей линии,
ничего не замечала. А потом глаз вдруг зацепился за неясное
движение: будто где-то далеко проехала машина, а с нею и тень
скособочилась. Алиса замерла, когда из темноты внезапно и отчётливо
словно вылепилась туповато-прямоугольная фигурка. За ней – вторая,
третья… Кун прав: величиной измигуны чуть больше табуретки – до
сиденья. Это в пылу боя Алиса не замечала, что они небольшие.
Дохлые тоже не в счёт… Наверное, сантиметров шестьдесят-семьдесят.
Но какие они… шустрые…