После бесцеремонного вопроса, бесцеремонно же брошенного ей в
лицо, Алиса вскипела до холодной ярости.
- Я леди Алиссия! Хозяйка лесного дома! – процедила она сквозь
зубы. – А вы что за бродяги, если не гнушаетесь кричать на женщину,
которая спасла ваши жизни?!
В холле стихло. Все разом обернулись к ней, словно чего-то
ожидая. Но чего?.. Если честно, Алисе было страшно. Вон какому
дядьке нагрубила. А если он в ответ… А если они в ответ?.. А если…
если они разбойники?! Душегубы какие-нибудь?!
Наверху и по стене пробежали измигуны. Бег их был не просто едва
слышен, но почти неуловим ухом. Однако в застоявшейся тишине
расслышали все. Даже обозлившийся было, богатырь чуть приподнял
плечи и скосился на окно, закрытое ставнем. Может, именно шумок
тварей во дворе заставил его поуменьшить пыл и уже спокойно
объяснить:
- Моё имя – дан Герхард. Мы добирались до одного поместья, но
сбились в пути. Наткнулись на дорогу к этому дому (хозяин мне
знаком) и решили напроситься на ночлег. Эти твари подпустили нас к
самому дому и накинулись только тогда, когда мы оказались у
крыльца. – И добавил после небольшого молчания: - Я знал про лесной
дом. Но не ожидал, что в нём кто-то может жить, кроме сторожа. Но
теперь… Я не ожидал, леди, что у него появилась хозяйка.
Последнее предложение он произнёс с чуть заметной вопросительной
интонацией.
- Долгая история, - твёрдо ответила Алиса. – Лесной дом – дар
мне. А пока… Это мой младший брат – дан Виктор. В кресле сидит дан
Кун. Он попал в наш дом примерно так же, как вы. У него ранена
нога, так что простите ему эту невежливость, что вас знакомлю с ним
я. На верху лестницы – леди Лула. Девушку забрали отсюда, решив
лишить меня прислуги, но потеряли её во время дороги, и ей пришлось
вернуться сюда.
Она тоже вопросительно взглянула на второго «разбойника», и тот
торопливо сказал:
- Моё имя – дан Мичил, леди Алиссия.
Остальных он, как и Герхард, не назвал, а Алиса, оглянувшись,
поразилась, что их, оказывается, всего-то шестеро – вместе с этими
двумя: двое заботились о раненом, защищённом от измигунов, а один
стоял, тихонько уговаривая нервничающих лошадей не бояться. А пока
всадников впускали, всё чудилось, что их не менее двадцати.
Она слегка склонила голову и вновь обратилась к Герхарду:
- Итак, господа. На время ночи мы закрыли дом от измигунов.
Надеюсь, вы сумеете спокойно пережить здесь тёмные часы. Пойдёмте
на кухню. Я покажу вам, где находится питьевая вода, а заодно дам
тряпки, чтобы вы могли протереть ваших лошадей.