Оборотень недоверчиво взглянул на него и не сразу уточнил:
- Чёрная соль? Вы не смотрели на неё в темноте? Она…
светится?
Услышав его вопросы, Виктор и Лула мгновенно подняли головы.
Алиса ещё подумала, что в их глазах оборотень впервые настолько
взволнован, а потому они не могли не откликнуться на его интонации.
Привыкли, что он чаще обеспокоен, чем взволнован, вот и… И тут она
сама уставилась на Куна.
- Что ты сказал?!
- Светится ли та чёрная соль во тьме? – терпеливо повторил
он.
- Мы не знаем, - ответил Виктор. – Мы разглядывали её при свете…
лучины.
И тут они, все четверо, заторопились, когда поняли, что
оборотень не зря заволновался из-за упоминания о чёрной соли… Брат
с сестрой не стали расспрашивать Куна о подробностях по дороге в
лесной дом. Теперь всех занимало получить ответ на главный вопрос
Куна. Но и друг друга не забыли: до обеда далеко, так что Алиса
велела хозяйственную утварь (или пожитки?): покрывала, жерди,
колёса – оставить здесь, благо сидели неподалёку от ручья – и чуть
позже можно будет отдельно забрать их. Поэтому Лула захватила
«травки» оборотня, а Виктор и Алиса подставили ему плечи для опоры.
И заспешили, захромали к дому.
Неизвестно, как брат, но Алиса именно из какого-то суеверия
побоялась спрашивать Куна, почему его так взволновала чёрная соль.
Сначала надо уточнить, что это за свечение над нею, а уж потом…
Алиса уже не сомневалась, что чёрная соль – это оружие против
измигунов. Ну а вдруг найденная ими не светится?..
Они втащили Куна на крыльцо, помогли пройти «сени» в холле и
сразу повернули к кухне. Оставили оборотня сидеть за столом. Лула
пристроилась рядом, и в её глазах тлело беспокойство: она тоже
поняла.
Виктор распахнул дверь в чулан. Вместе брат и сестра вошли во
тьму, правда – неполную, из-за дневного света на кухне. Брат
оглянулся и плотно прикрыл дверь.
- Я взял с собой свечу, - тихо сказал он. – Закрой глаза, чтобы
по ним не ударило светом. Всё. Зажёг. Где здесь были ящики с
солью?
- Нашла. Иди сюда.
- Гашу огонь.
Невидимые друг для друга, они встали у двух открытых
ящиков-ларей с чёрной солью и склонились над ними. Тишина. Только
потрескивание, едва слышное для напряжённого уха. Наверное, в доме
лесные мыши бегают. Уж точно не крысы… И перед глазами – всё та же
кромешная тьма. Алиса сразу догадалась, почему молчит Виктор: не
хочет признаваться, что не видит.