Его глаза на минуту отразили такую грусть, чтоя проглотила вертевшиеся на языке фразы о том, что «профессию выбирают на всю жизнь», «надо искать свое призвание» и что-то в этом роде, но Миша перевел разговор на другую тему, и когда часы пробили семь, и вовсе засобирался домой.
– Ну, спасибо тебе, Лида, за приют, за ласку. Пора домой, – сказал он, вставая.
– Как отреагирует твоя мама на то, что ты не ночевал дома?
– А я ей позвонил вчера по вашему квартирному телефону. Сказал, что переночую у приятеля.
– Она тебе поверила?
Он пожал плечами и направился в коридор, где, возле двери в комнату, на вешалке висела его куртка. Я последовала за ним. Меня все еще не покидало приподнятое настроение, вызванное его обаянием. Не хотелось верить, что он уйдет насовсем. Кутаясь в халат, я мялась на пороге. Миша застегнул «молнию» на куртке и протянул мне руку:
– Ну я пошел?
Он поднял на меня свои чудесные глаза цвета крепкого чая и грустно улыбнулся. Может быть, ему тоже не хотелось расставаться, так что же он спешил? Хотя бы поцеловал на прощание. Как же, дождешься. Много о себе возомнили, мадмуазель, станет он целоваться с «пьяным щенком». Его ждет мама – преподаватель вуза – в хорошей отдельной квартире, как у Женьки. Его ждут бывшие одноклассники, институтские приятели, может быть, девушка.. Да у такого парня их, наверное, миллион. Они вешаются ему на шею, падают под ноги, как осенние листья, он и уделяет им ровно столько внимания, сколько опавшие листья и заслуживают. А летят все новые и новые.. Красивые, уверенные в себе. «Привет, Мишель, как дела на личном фронте?» Ну как у него могут быть дела – что за вопрос?
Неожиданно он приподнял мой подбородок и поцеловал. Я и не думала сопротивляться, я таяла в его объятиях, а долгожданный поцелуй оказался таким нежным, что меня обрадовало – как приятно целоваться с Асиным одноклассником Мишей, о существовании которого я и не подозревала до вчерашнего вечера. Да, вот это сюрприз, преподнесенный мне жизнью!
Мы так и стояли у порога комнаты, по-прежнему, держа друг друга в объятиях. Вкус поцелуя исчез на губах, но все еще будоражил мое сердце. Миша стал вдруг очень серьезным.
– Мне действительно пора.
– Тебя кто-нибудь ждет?
– Кто-нибудь, наверное, ждет, – улыбнулся он. Некоторое время он молчал, он не отпускал меня от себя. Хотелось бы узнать, кто его все-таки ждет, мама или.. или.. И даже предположение о его гипотетической пасии омрачило мне радость. Вероятно, это и была ревность или ее легкие уколы – я раньше не чувствовала ничего подобного. Но неужели он уйдет, и мы больше никогда не встретимся? Он словно прочитал мои мысли: