– Мне нужны три штуки баксов, – понизив голос, угрюмо сообщил Алик. – У тебя есть, я точно знаю.
– У меня нет. Я коплю Саньке на институт. У тебя же есть фирма! Она же работает! Она что, совсем дохода не приносит?
– Не твоего ума дело, – буркнул Алик. – Не хочешь сама дать, одолжи у своей Этери. Она богатая.
Катя ненавидела такие разговоры. Алик не любил Этери – Этери отвечала ему пламенной взаимностью, – но охотно брал у нее в долг. А потом не хотел отдавать, потому что «она богатая, перебьется».
– Правильно их прижали, этих грузин, – продолжал Алик. – Давно пора всех отсюда выслать.
У Кати потемнело в глазах от ярости.
– Всех? – переспросила она. – Ну что ж, давай. Высылай всех. Давай вышлем доктора Лео Бокерию. Пусть он в Грузии людей с того света вытаскивает. Давай вышлем Олега Басилашвили. Николая Цискаридзе. – Тут Катя сообразила, что Алик вряд ли знает, кто это такой, и перешла на более близкий ему репертуар: – Валерия Меладзе? Сосо Павлиашвили? Диану Гурцкую? Только Этери, пожалуйста, оставь в покое. У кого ты будешь денег просить, если ее вышлют? Кстати, она российская гражданка, коренная москвичка.
Алик ничего не ответил, ушел из кухни, где спала Катя, в большую комнату, где спал сам.
Катя думала, что на этом разговор закончился, но не тут-то было. Алик не постеснялся задействовать тяжелую артиллерию: надавить на нее через сына.
Час был ранний, но Катя понимала, что больше не уснет. Она умылась, оделась, торопливо выпила чашку кофе, переделала все мелкие, не оконченные с вечера дела по дому, приготовила завтрак для всех. Алик и Санька дружно ввалились в кухню, сели за стол, после чего Санька завел заранее отрепетированную речь:
– Мам, ты не сердись на папу. Ну, так получилось. Ну, папе правда машина нужна. Дай денег.
– Я берегу эти деньги для тебя. – В душе у Кати все кипело: как Алик посмел использовать сына? Но она старалась говорить спокойно и ровно. – Я ж хочу, чтобы ты в институте учился. На бесплатное отделение тебе не поступить: учишься ты плохо, читаешь из-под палки. Придется на коммерческое. Ты же не хочешь в армию.
Санька тоже вскипел и, что было для него характерно, пошел по самому простому пути:
– Не нужны мне твои деньги! Я лучше в армию пойду! Плевал я на твой институт!
– Саня, Саня, – одернул его Алик, – нельзя так разговаривать с мамой, это нехорошо. Извинись сейчас же.