Гравийные тропинки вели среди разбросанных массивных камней. Марина
подумала, что какой-то великан, проходя мимо, кинул их, как
игральные кости. Может быть, узоры трещин и выбоин на их
поверхности что-то означают? Она присела у массивной глыбы, похожей
на надгробие.
— Что ты делаешь? — спросил Игорь.
— Хочу сосчитать, сколько тут дыр. Кажется — шесть.
— Ну и что?
— Ничего. Просто так. Интересно. Вдруг выиграю приз. Игорь
подозрительно посмотрел на девушку. Похоже, дурочка. Он не любил
женщин. Всех, кроме мамы, которая постоянно твердила, что давно
пора жениться. Возникал парадокс, который рано или поздно
требовалось разрешить. Когда-то Игорь услышал фразу, которая запала
в сознание: «Женщины любят ушами». Возможно, в этом откровении не
хватало ещё какой-то информации, поскольку с женщинами ему отчаянно
не везло. Хотя он старался максимально много говорить, как только в
поле зрения попадала дама. Неважно что, главное — не
останавливаться. Перерыв более десяти секунд нервировал его,
заставляя произносить всё новые слова.
Вот и сейчас. Девушка очень симпатичная. Надо ещё чтонибудь
рассказать.
— Один раз я играл в казино, предварительно разработал собственную
систему…
Но тут его невежливо перебил экскурсовод и принялся рассказывать о
конце света, демонстрируя знание языков всех народов мира.
Игорь заговорил громче и успешно перекрывал речи профессионала,
вываливая на собеседницу горы фактов, большинство из которых Марина
не успевала понять. Она думала, что такая бестолковая здесь только
она одна. И поэтому её никто не любит. Хотя допрошены по этому
поводу далеко не все… Ещё имеются резервы.
За двадцать минут экскурсанты успели два раза обойти площадку,
сфотографироваться и теперь сбились в кучу и топтались в
задумчивости. Толпа была похожа на живое и грустное существо.
Марина тоже впала в меланхолию: «Всё рано или поздно гибнет.
Цивилизации, люди, чувства. Вот и сумочка порвалась. Уж от неё
такого никак не ожидала…»
Погода испортилась. Ветхая облачная ткань пропускала мутные
солнечные лучи в рваные прорехи. Ветер разочарованно насвистывал
что-то тоскливое.
Наконец гид, подогнав последних задержавшихся овец своего стада,
воодушевлённо объявил: «А теперь самое интересное!»
Десятки глаз вспыхнули надеждой: не зря же они сюда тащились.