– Ну, очухался? – дварф добродушно усмехнулся в усы, по-своему истолковал мой взгляд. – Не бойся. Малышей не обижаю. И вообще, я не мародер. Ну, да, износился маленько, – он машинально пригладил бороду, – так жизнь тяжелая.
– Спасибо, – я сел, озираясь по сторонам.
– Алексатис, откуда ты здесь вообще взялся? До ближайшей нубовской локации далековато, – заметил он.
– Сбой, наверное, при входе в игру случился. Сам ничего не понимаю.
– Выйти и снова залогиниться не пробовал?
Угрюмо помалкиваю. Врать не хочу, а правду сказать не могу.
– Ладно, не горюй. С нами пока оставайся. Мы скоро назад пойдем, вот только пещеру обыщем. Кстати, знакомься, – это Гвин, племянник мой. Реально племянник, – дварф оказался на удивление добродушным.
– Спасибо, Гвин, – я искренне поблагодарил монаха за помощь.
– Да мне не сложно, – тот просиял от удовольствия. Видно Тогиен строг к нему и скуп на похвалы. – Мы археологию вообще-то прокачиваем, ну, сам, наверное, знаешь, одна из второстепенных профессий… – он осекся, поймав неодобрительный взгляд своего наставника.
– Кирку схватил и лед рубить, а то болтаешь много! Алексатис, в сторонку отойди, или лучше в тоннеле пока побудь, не ровен час зашибет осколком. Ну, в общем, помедитируй или гайды почитай.
Я спорить не стал. Мне действительно есть над чем подумать.
Тогиен и Гвин принялись усердно долбить лед, в надежде добыть артефакты. Надо сказать, получается у них ловко.
Концентрирую взгляд на одном из прозрачных наплывов, внутри которого заключен смутно очерченный предмет, получаю короткую подсказку:
Большая глыба льда. Прочность 70/70.
У дварфов явно прокачано «горное дело». Удары кирки легко дробят хрупкий материал. Работают они азартно, а вот мне действительно лучше отойти, – на первом уровне количество жизни всего 50 единиц. Зацепит острым обломком и поминай, как звали. Где расположена точка возрождения пока неясно. Мне крупно повезло, что дварфы попались компанейские. Кстати у Тогиена 18-й уровень, а у его племянника 12-й. Значит в «Хрустальной Сфере» они недавно.
В тоннеле сыро. По стенам сочится вода. Из глубин подземного лабиринта веет теплом недр.
Здесь густо разросся белесый мох, и я присел на его мягкий, обволакивающий камни ковер. Отсветы факела, воткнутого в расселину недалеко от входа в пещеру, играют причудливыми тенями.