Ковалёв, подумавши, согласился. Пример с консервной банкой показался ему весьма убедительным. Если уж военные медики нос из консервной банки выращивают, то, пожалуй, и что другое у них вырастет. Сам того не осознавая, в глубине души Ковалёв согласился идти в академию в тайной надежде на то, что какой-нибудь военный хирург, посмотрев его, скажет:
– Обычное, мол, дело! У каждого второго майора обычно так происходит. Линька такая своеобразная – один х… выпал, новый отрастёт, вот только надо режим соблюдать и попить такие таблетки, да водочный компресс приложить… А так – обычное дело! Вот был у меня как-то аналогичный случай в Кушке…
Но между тем совершенно необходимо рассказать кое-что о самом Ковалёве, чтобы читатель мог понять, что же такое представляет собой этот налоговый полицейский. Налоговых полицейских, призванных защищать Родину от нерадивых налогоплательщиков, было создано в ельцинские годы достаточное количество. Когда бывшие советские военные офицеры, ставшие военными российскими офицерами, столкнулись с тем, что родное правительство им не платит, они задумались о своём будущем. Кто-то нашёл себя в войне с Чечнёй – полевые, солдатский харч, утварь чеченских домов, продажа боевикам оружия и боеприпасов, захват и последующая продажа родственникам заложников… да мало ли чем ещё может компенсировать на войне свои затраты получивший от Родины «фигу с маслом» офицер? Главное, была бы фантазия, чей полёт упирается только в ещё более масштабный полёт фантазии вышестоящего начальствующего состава.
Так вот, Ковалёв был не из тех, у кого фантазия была изощрённой, и после того, как фантазии начальствующего офицерства он не реализовал, его быстренько вернули в самую глубинку России в часть, стоявшую в Сибири под Бадарминском. Помучавшись с годик с доходягами-призывниками (ох, не тот нынче призывник пошёл!), майор Ковалёв решил уйти в отставку. Тут очень кстати умерла его питерская тётушка, не имевшая наследников, но вовремя приватизировавшая комнату в коммунальной квартире на Вознесенском проспекте, и Ковалёв переехал в Питер. Как военный, ушедший в отставку, он подал заявление в налоговую полицию, и после долгих подмазываний и подлизываний, Ковалёв, наконец, стал налоговым полицейским.
Россия такая чудесная земля, что если скажешь об одном майоре, который стал налоговым полицейским, то все майоры и даже генерал-майоры, ставшие налоговыми полицейскими, сразу же подумают о себе. Более того, капитаны, стремящиеся стать майорами и подполковники, бывшие когда-то майорами, тоже примут всё сказанное на свой счёт. И так во всём. Я даже знавал одну тётушку, которая, узнавши о событиях, правдиво описываемых в этой повести, всё целиком восприняла на свой счёт, хотя очевидно, что у неё не могло быть того, что потерял майор Ковалёв. Но – это не причина для того, чтобы эта дама, выразительно закатывая глаза к потолку, не произносила с глубоким вздохом: «Как я при этом страдала»!