И страшная, мертвая тишина.
За которой могло скрываться всё, что угодно.
Помню, как по телевизору показывали передачу про Припять – город, в котором жизнь словно замерла на минуту, замерла внезапно – да так и осталась.
Мы, выжившие при захвате, стали свидетелями чего-то очень похожего, с одним лишь огромным отличием: человечество перестало быть хозяином родной планеты. Теперь мы только цель для охотников за головами, остатки разрушенной человеческой цивилизации и быстро деградирующие дикари.
Несмотря на все ужасы, которые пришлось пережить моим родным в Великую Отечественную (бабушка не могла не вспоминать об этом, разговорами выплёскивая свою боль), так вот, несмотря на все эти страшные истории о концлагерях, издевательствах над беззащитными, предательстве соседей, сотрудничавших с немцами, даже о каннибализме, который случался в блокадном Питере — я оказалась не готова к тому, что подобное может повториться.
Сколько раз нам надо пройти один и тот же ужасающий урок истории, чтобы навсегда усвоить простые истины: не убей, не укради, не лги, не возжелай соседского дома….
Нет, конечно, не все превратились в опасных, думающих и хитрых животных… Были люди с большой буквы этого слова, которые весь свой день трудились на благо других – выискивая спасшихся, ставших бездомными детей, чтобы их накормить и отправить куда – нибудь в более спокойные места; кто-то по-прежнему, на свой страх и риск, оперировал; кто-то разводил скот и щедро делился с нуждающимися, голодными соседями.
Однако были и другие: родители, что продавали малолетних дочерей уличным бандитам за месячный запас консервов, специально «прикормленные» захватчиками сволочи, которые организовывали пункты помощи старикам и детям, а затем, заперев простачков в клетках, сдавали их как скот своим новым хозяевам.
Всякая большая беда обнажает в человеке его суть… Cлишком много в нас собралось гнилья. Иногда я даже начинала оправдывать захватчиков – может, и правда, мы всё это заслужили? Заслужили своими раздорами, уничтожением планеты, животных, друг друга…
С трудом доковыляв до амбара, я с силой потянула на себя тяжелую дверь. Дверца со скрипом поддалась вперёд, открывая мне проход в темное, затхлое помещение… Однако тут было сухо и тепло… по крайней мере для меня, проведший весь день на морозе.