научиться контролировать это, иначе никакого обучения у меня.
«Чёрт, оставил без выбора!»
Я, конечно, погорячился. Я видел очевидные плюсы в умении
контролировать это состояние, но то испытание болью всё ещё
отзывалось неприятным воспоминанием.
— Замечу, что только временно ты будешь пить этот отвар.
Основная наша цель — научить тебя делать такое вовсе без него. А с
ним... Вообще, побочные эффекты, галлюцинации и не только...
Ничего не ответив, я поймал меч, кинутый Троем.
— А теперь обычная тренировка. На позицию...
***
После тренировки пришло время идти в Асинк. Я не стал есть, как
обычно делаю после занятия с Троем, из-за высокой вероятности
оставить ужин прямо там, среди трупов. С болью в сердце, и страхом
в пятках, я всё-таки отправился туда, захватив меч на всякий
случай. Идя по тропе, по которой я бежал из города, мне становилось
всё хуже и хуже. Страх уже чувствовался во всём теле от груди до
ног. В какой-то момент моё тело перестало идти вперёд, но я не мог
дать страху управлять мной и со всей мощи укусил руку. Боль, как
понял за всё это время, лучший стимулятор. Кровь потекла по ладони,
часть осталась на моих губах и зубах, но я продолжил путь.
***
Развалины, а из них идёт чёрный туман, наверное, последствие
разрушения именно кольцом. Там откуда я уходил было ясно, здесь же
полно серых туч, словно смотрящих на меня с презрением. Наверное,
здесь всегда тучи. Я шёл по бывшим дорогам, каждое место, где я
проходил в прошлом, как будто на секунду являлось мне целым вновь,
лишь в моей голове. Среди развалин я заметил меч, на рукояти
которого была нарисована морда льва белыми линии. Меч показался мне
знакомым, но я его так и не тронул. Трой говорил: люди обходят это
место стороной, боясь, что лорд тьмы убьёт и их, как только они
сюда зайдут. Неизвестно сколько они ещё будут этого бояться.
Я дошёл до места, где была арена. Половина бездыханного тела Лоппо
лежала прямо под камнем, я еле сдержал тошноту. Мог бы заплакать,
но такое ощущение, что слёзы уже закончились. На его шеи было то
самое ожерелье с изумрудом, на удивление выглядящее как новое. Мне
показалось, что единственное, что я могу сделать для Лоппо, это
отдать ожерелье его дочери. Я аккуратно снял его и положил в
рюкзак.
— Я помню, Лоппо, — обратился я к неживому. — Лилия.