В те щелочки, что сподобился добыть,
видишь, что никуда-то машина уже не едет, вокруг нее тьма, а прямо
— в свете фар, стоит мужик. И не простой, а весь из себя такой
колоритный — в черном он, короче, весь! Плащ по ветру развивается
за ним, на башке широкополая шляпа, лицо под маской и только что-то
на пузе блести. Короче, прям не мужик, а Ужас, летящий на крыльях в
ночи!
Ага, тот самый.
Именно — на трассе Геленджик-Туапсе
всего лишь в двенадцатом часу ночи.
Так мало того, этот воплотившийся
мульт еще и фаерболом пульнуть в нас пытается! Нет, кажется,
оригинальный герой такого не мог... хотя я не уверен, все ж с
детства Диснея не смотрел.
Впрочем, раздумывать долго не
выходит, похмельный глюк набирает обороты.
Дед, сидящий впереди, вскидывает
руку... поди опять собрался мух гонять... но — нет, теперь я вижу
точно, как от его кисти, выделывающей пальцами какие-то фигли,
раздувается мыльный пузырь, который моментом вспухает, проходит
сквозь лобовое стекло и ширится за капот дальше! А фаер мульта о
тот пузырь с шипеньем разбивается.
Вот разве не бред?
Только тогда, как воспринимать, что
дед пусканием гигантских пузырей не удовлетворяется, а, удерживая
одной рукой его, другую сует в открывшееся окно и жахает по мульту
молниями?!
А Черный Плащ-то выходит точно
воплоти... м-да, и молнии те, его достигнув, оплетают и он, как
подкошенный, валится на асфальт!
— Этот для нас больше не проблема, —
произносит довольно дед... и это после того, как завалил человека!
Или все же тот был мультом, а зашибить такого, как бы и не
считается? — Он здесь появился только что и, в любом случае, на
большее не способен. Но где-то еще трое, как минимум, должны быть.
А этого грузите, давайте, быстрей.
И парни, что сидели рядом со мной,
полезли из машины, а я, не подпертый ничем, начал валиться и,
естественно, запротестовал.
— Это Женька что ли кряхтит? — резко
обернулся к нам дед и, не успел я возмутиться, что, дескать, я
таких непрезентабельных звуков, как кряхтенье, не издаю, как он
перед моим носом крутит очередную фиглю и... я снова плыву.
«- Не хапайте веки мои, придурки»...
сказал Вий... а вот с ним я даже по пьяни и во сне спорить,
пожалуй, не буду. И значит, приходиться мне в глухую черноту
погружаться, где сон опять остается, только сном...
Впрочем, что так вонять не может ни
в каком сне, понимаю сразу, как только вдыхаю ту дрянь, что мне в
лицо тычут. И первое, что делаю, даже не открывая глаз, отпихиваю
чью-то руку. Попадаю на раз. Действие было прямолинейным в своей
простоте, а потому результат его предсказуем. Что, собственно, и
подтверждает, что я уже не сплю.