Вопреки моим мрачным прогнозам, коврик оказался действительно
надёжным и быстроходным. Прошло не более часа, и мы уже идём на
посадку среди сияющей ледяными вершинами горной страны, прямо на
одну из бесчисленных башенок дворца с самой необычной архитектурой
из всех, виденных мною. Скорее, это строение отрицало любые законы
жанра, отличаясь при этом извращённо-иррациональной красотой.
Делгрей отправил сопровождающих и сказал:
- Сейчас я провожу вас к королеве. Но должен предупредить:
многое, как во дворце, так и в самой правительнице может показаться
странным и, возможно, слегка пугающим. Постарайтесь не выказывать
удивления. Она этого не любит.
Не знаю, что именно он имел в виду. Странным здесь было всё.
Начиная от архитектуры (дворец Ирратов отдыхает), до общих
ощущений. Например, путь из башни. Мы вроде бы поднимались вверх,
хотя выше был лишь купол да небо. Когда в одном из длинных
коридоров я посмотрел в одинокое окно, оказалось, мы находимся
гораздо ниже, чем раньше. Я увидел ветви деревьев с
серебристо-фиолетовыми листьями и ярко-розовыми плодами. Ещё дворец
отличался жуткой путаницей с направлениями, углами и
плоскостями. Впрочем, колдовское зрение, в которое я вскоре
включился, поставило всё на места. Я смог осмотреться по сторонам,
перестав ощущать одурманивающее действие местной
иррациональности.
На стенах висело множество портретов. Они были разными по стилю
и исполнению, но со всех смотрела одна и та же женщина:
жгучая брюнетка, обладательница ярко-синих глаз ребёнка и
кроваво-красного рта роковой искусительницы, отмеченная
совершенной, демонической красотой. Моргана на её фоне выглядела бы
дурнушкой, красота Сахары меркла, рядом с этим невероятным
сиянием. Джемма… что ж, ей подобное соседство так же не понравилось
бы. Но при всём совершенстве, красота этой женщины скорее пугала,
отталкивала.
- Кто это? – спросил я у Делгрея.
- Флавия Амештская, - ответил тот и после секундной паузы
добавил. - Помните, нельзя выказывать удивление.
- Да уж помню, – проворчал я.
- Тогда, - мой сопровождающий толкнул створку двери, которую я
принял за очередной портрет. - Идите, вас ждут.
Это была спальня, но – хвала Мастеру! – за исключением
вездесущих портретов спальня вполне нормальная. Из-за приспущенных
штор в комнате царил полумрак, но я разглядел кровать и ссохшуюся,
прикрытую роскошным одеялом фигуру на ней. Что ж, большинство
людей, умирая, ложится в постель, и ничего удивительного в этом
нет.