- Какая? – спрашивает он, безо всякого выражения глядя на меня.
Ну точно странный. Обычно парни улыбаются в ответ, пытаются мне понравиться, а этот застыл пластмассовым манекеном и даже для приличия не пытается казаться вежливым.
Не даю вспыхнувшему внутреннему раздражению прорваться наружу, подхожу ближе:
- Ты же хорош в литературе, да? У меня трояк по ней, надо подготовиться… Поможешь?
Приподнимает бровь, прищуривается, а затем произносит:
- У тебя, по-моему, четверка была, я слышал, как препод поставил…
Если поймали на лжи, лучший вариант – прикинуться дурочкой.
- Ой, точно! Я перепутала! – заливисто смеюсь, Рома морщится, отходит на шаг в сторону, но я продолжаю: - Не литература, а история литературы!
Молчит. Того и гляди попросит зачетку, чтобы посмотреть, не вру ли я! Ох, что за парень… Оглядываю его с ног до головы. И правда – что за парень…
Загорелый, под темной майкой явно угадывается груда мышц, к которым так и тянет прикоснуться. Из большого выреза выглядывают ключицы, на мощной шее застыли капельки пота. Я так и вижу, как слизываю их языком. Интересно, какой он на вкус?
Длинный нос с горбинкой, волевые скулы, зеленые хищные глаза в обрамлении черных ресниц, густые соколиные брови… И губы, четко очерченные, нижняя более пухлая, ее так и тянет укусить…
Мягким, почти невесомым прикосновением глажу Рому по плечу. Шум в ушах оглушает, руки трясутся от волнения. Удивляюсь сама себе: не могу припомнить момента, когда так реагировала на парня. У меня уже выработан своего рода рефлекс: как только я вступаю в связь с парнем, сразу же выключаю чувства и эмоции. Они мешают. Сколько видела несчастных глупышек, которые ведутся на провокации парней, поддаются их уговорам и сладким речам... Ничего хорошего из этого, как правило, не выходит.
Но в этот раз система, похоже, дала сбой. Ну ничего, я смогу все вернуть на положенные места.
- Так что, - сладко улыбаюсь ему, даже мысли не допуская об отказе, - подтянешь меня?
- Прости, но я занят, - Рома скидывает мою руку со своего плеча, отодвигается и сухо, безо всякого выражения, улыбается мне. За вежливой улыбкой я различаю равнодушие, от которого в животе у меня что-то сводит, и из-за которого в голову ударяет кровь.
Да как он посмел мне отказать?! Кто он такой, чтобы так вести себя со мной?!