О Греции уже многие писали. Большинство авторов, бравшихся за это дело, были ослеплены своими предубеждениями и потому ограничились тем, что оклеветали своих противников, нимало не заботясь об истине и искажая события в у год у своим политическим пристрастиям. В результате они выпустили не более чем памфлеты, тон которых ясно обнаруживает дух, их породивший. Отнюдь не такова была моя цель, когда я брался писать эти страницы. Их дух настолько беспристрастен, насколько это под силу человеку. Я не рассматриваю вещи сквозь призму страстей. Я буду говорить только о том, чему свидетелем был сам или что почерпнул из достоверных источников. Несомненно, я могу ошибаться, но даже если я не буду всегда точным, я всегда останусь добросовестным.
Возможно, предприятие человека, который претендует на то, чтобы дать представление об интригах, будораживших Грецию в последнее время, то есть о вещах в высшей степени сложных, тайны которых, кажется, могли бы быть раскрыты только людьми посвященными, обвинят в безрассудстве. Хотя я и не принадлежу ни к одной из группировок, но мое четырехлетнее пребывание в стране[50], во время которого происходили описываемые мною события, знание местного языка, мое положение, давшее мне возможность общаться с наиболее влиятельными представителями всех партий, предоставили мне возможность разобраться в положении дел и вынести неангажированное суждение о людях и вещах.
Настоящая работа состоит из двух частей: в первой речь идет о политической ориентации регентства, во второй говорится о системе внутреннего управления в стране.
В первой Греция предстает раздираемой интригами иностранцев, а регентство, расколовшееся на две партии, – предпринимающим мучительные попытки подчинить страну влиянию то одной, то другой морской державы. Из второй части видно, как развивается пагубная система, стремящаяся с помощью декретов уничтожить всё, что есть оригинального в характере греков, и заставить их думать, жить и действовать на немецкий манер.
Таково содержание этой работы. Это всего лишь наброски исторического характера. Я буду стремиться лишь к тому, чтобы уловить суть интриги, несмотря на всю ее маскировку, и заставить Протея