–А зачем тут вообще что-то
строить? – спросил он у Этьена.
–Контрабандисты, – отозвался
Этьен с заминкой. – Нам повезло, что хижина пустая, могли бы
напороться на охрану или бандитов. Она точно умеет
нырять?
–Эл живет на понтонном острове
в Индийском океане. Полагаю, понтоны нужно уметь эксплуатировать, а
для этого придется нырять.
–Можно вызвать
специалистов.
–Эл и есть специалист, она
строила космические корабли. Военные, насколько я
осведомлен.
–А еще она была пиратом и
жаль, что не морским. Откуда у нее личный корабль?
–Его подарил Галактис в начале
ее капитанской карьеры.
–Щедро. Странная техника. Кто
кого в этой паре слушает? Она вроде бы сдержана в поведении. Хотя
бы из уважения, она могла приказать ему молчать.
–Я думаю, что его
интеллектуальный модуль пытается установить контакт с нами, а Эл
позволяет ему тренироваться.
Время шло. Дождь затих. Этьен
так и не нашел себе места и вышел наружу. Патрик уже сидел
расслабленно, опираясь плечом о мокрую стену. Ожидание его не
томило. Постепенно он погрузился в знакомое состояние, когда тело
деревенеет и перестает слушаться, словно воли не существует. Разум
замер ненадолго и в воображении замелькали образы, поплыли символы,
обрывки диалогов. Так сознание вело себя после интенсивной загрузки
информации. Ее пришлось подгружать перед высадкой, Этьен пополнил
данные, и Патрик подключился к инфосреде модуля последним. Новые
порции оседали в сознании, но не проявлялись сразу. День или два
спустя возникали вспышки, приходило понимание предметной
обстановки, из незначительных деталей складывалось значение
событий.
Он забылся, голова упала на
бок, он встрепенулся. Потом Этьен начал обход строения, шорох ног
по песку раздражал, не давал дремать. Его клонило в сон, он желал
его, но Этьен мешал возней снаружи. Патрик плотнее закутался во
влажный плащ, нашел в шорохе ритм, а потом забылся.
Очнулся от приступа мигрени. В
сарайчике вдруг стало тесно, Эл за ней Этьен влезали внутрь. Он еще
расслабленный и вялый с опозданием подобрал ноги.
Эл бухнула о песчаный пол
мокрую дерюгу, завязанную полусгнившей бечевкой. От удара она
лопнула. Из мотка ткани показался ящичек – мокрое дерево и
позеленевшие или почерневшие местами металлические накладки,
несильно изъеденные морской водой.
Патрик соображал туго, морщась
от головной боли. Он прикрыл для облегчения один глаз.