А теперь Николай не мог стронуться с
места. Стоял, как истукан, и силился понять, что это за
многоцветное пятно полыхает рядом с крыльцом особняка – в окне
первого этажа. Примагничивает к себе его взгляд. Лишь минуту спустя
он передернул плечами, будто стряхивая с них что-то, а потом быстро
пересек проезжую часть улицы и подошел к входу в мемориальную
квартиру.
В том окне пестрела красками цветная
репродукция, занимавшая целиком правое нижнее стекло. И картину, с
которой эту репродукцию сняли, Николай знал. Тетка его матери,
которую он всегда называл бабушкой, очень любила живопись
викторианской эпохи.
Автора картины звали Фредериком
Лейтоном. А само произведение, выполненное на античный сюжет,
именовалось «Юные гречанки, играющие в мяч». Две прекрасные девы,
одна – в темных одеждах, другая – в наряде цвета чайной розы,
перебрасывались пурпурным мячиком размером с яблоко, явно
символизируя смену дня и ночи. Мяч, пущенный гречанкой-Ночью,
ловила её товарка в светлых одеждах. И на Николая Скрябина будто
снизошло просветление – когда он эту репродукцию в деталях
рассмотрел.
Он шагнул к окну, но больше на
творение Лейтона уже не глядел. Вместо этого он попробовал
заглянуть сквозь оконное стекло вглубь помещения, рассчитывая
увидеть того, кто пожелал дать ему эту подсказку.
– Не клубок! – громко
произнес Николай Скрябин. – Как же я мог так ошибиться?..
И тут у себя за спиной, в той части
улицы Вахтангова, которая отражалась в оконном стекле, Николай
заметил вдруг фигуру мужчины. Точнее – тень мужской фигуры, которая
тотчас метнулась в сторону. И скрылась в арке, что примыкала к
противоположной части двухэтажного желто-белого особняка.
3
Николай не кинулся в подворотню
следом за соглядатаем. Еще секунд двадцать он постоял перед «Юными
гречанками». И всё это время ощущал, как его затылок словно бы
ощупывают чьи-то холодные пальцы. Но не позволял себе оглянуться –
выжидал. А затем, неторопливо развернувшись, перешел улицу, свернул
в Средний Николопесковский переулок и там столь же размеренно шагал
до тех пор, пока угол дома не скрыл его от глаз любого, кто мог бы
за ним наблюдать со стороны музея-квартиры великого композитора. И
только там, за углом, Николай припал к стене, коротко выдохнул, а
потом осторожно выглянул из своего укрытия.