– Назарьев… – Эту фамилию Лара
выговорила почти беззвучно. – А ведь Коля упоминал о его
однофамильце…
6
Николай всё-таки успел выяснить у
Давыденко, что листок с машинописным текстом исчез из ящика стола,
куда Самсон его положил. Равно как исчезли и все приобретенные
Самсоном вещи.
А потом в камере произошла сцена
тяжелая и безобразная.
Денис Бонадарев, конечно,
перестарался: притащил с собой на Лубянку еще двоих сотрудников
МУРа, которые поджидали за дверью. И, когда Скрябин закончил
говорить с Самсоном, Денис выглянул в коридор, сделав им какой-то
знак. Так что муровцы тут же вошли в камеру, и один из них держал
наготове пару наручников.
Скрябин понимал: таковы правила.
Перевозить задержанного без наручников сотрудники МУРа не должны.
Однако он подумал, что в данном случае разумно было бы сделать
исключение. И уже хотел сказать об этом Бондареву – лишь чуть-чуть
опоздал.
Давыденко при виде наручников издал
яростный рев и кинулся вперед, на двоих вошедших, как бык на
тореро: головой вперед, яростно разгоняясь. Разбег в камере был
коротким, но и его Самсону хватило. Здоровяк Давыденко врезался в
муровца, державшего наручники, и выхватил их у него. При этом
сотрудник МУРа от полученного удара грянулся навзничь, а Самсон тут
же уселся верхом ему на грудь и с размаху огрел его наручниками по
скуле, как кистенем.
Что-то хрустнуло, бедолага взвыл, а
из глубокого рассечения на его лице хлынула кровь.
– Давыденко, нет! – закричал
Скрябин.
Но здоровяк его не услышал. Он снова
взмахнул наручниками – метя теперь в висок своему недругу. А
Бондарев и второй муровец только взирали на это, поразевав рты.
Нападение оказалось абсолютно внезапным и свершилось за секунды. Но
с учетом того, что у обоих сотрудников МУРа имелось в кобурах
табельное оружие, судьбу Давыденко можно было считать предрешенной.
Особенно – если бы он убил невезучего олуха, который вопил сейчас
благим матом и тщетно пытался из-под Самсона вывернуться.
Наверняка удар в висок стал бы
фатальным, не вмешайся Скрябин. Наручники выдернулись из
руки Давыденко, повисели долю секунды в воздухе, а потом отлетели в
дальний угол камеры, под дощатые нары. А Бондарев со вторым своим
товарищем наконец-то опомнились и вдвоем кинулись на Самсона.
Хотя – это могло им и не помочь.
Давыденко и в обычном-то своем состоянии раскидал бы всех троих,
как матерый волк – фокстерьеров. А сейчас, когда в кровь его
выплеснулась огромная порция адреналина, он мог бы разорвать их
голыми руками – буквально. И тогда уж точно пошел бы