Даже хуже. Виант поднял глаза. На
подвесном потолке одна из плиток треснула и прогнулась под опасным
углом. В ближайшем светильнике не горят две из четырёх ламп. Точно
напротив двери с номером 35 стенная панель отошла чуть в сторону. В
треугольной щели на миг мелькнул природный камень. Ну неужели ни у
кого на этом секретном объекте не нашлось ни времени, ни желания
поставить панель на место, заменить перегоревшие лампочки и
потолочную плитку с трещиной? И подобные мелкие едва заметные следы
запустения встречаются на каждом десятом шаге.
– Нам сюда.
Виант чуть было не ткнулся носом в
спину Инги Вейсман. Молодая женщина остановилась перед дверью с
номером 47. Левая рука с короткими ухоженными ногтями надавила на
золотистую ручку.
Неужели сейчас! Виант нервно дёрнул
плечами. И дело не в том, что рядом с ним, в опасной близости,
молодая и безумно красивая женщина. Нет. Страх, самый настоящий
страх, ледяной ужас, заставил сердце биться с утроенной силой.
Сейчас, именно сейчас, Виант, наконец-то, узнает, на что он
подписался и какой будет конечная цена. Теперь, в прямом смысле на
пороге тайны, возможность соскочить с огромного тюремного срока уже
не кажется такой желанной и привлекательной. В этой жизни за всё
надо платить. В том числе за одиночный номер, персональный унитаз и
аппетитную поджарку на ужин.
– Скажите…, – Виант повернулся к Инге
Вейсман.
– Нет, нет, – Инга Вейсман упрямо
мотнула головой, – на все ваши вопросы ответит лично Николай
Павлович. Прошу вас.
Не все номера в жилом секторе
секретного объекта предназначены для младших научных сотрудников.
Этот переделан под кабинет, причём исключительно для
интеллектуальной работы. Либо административной, Виант мысленно
поправил сам себя.
Стены в кабинете обделаны приятными
деревянными панелями. Вроде как, Виант скосил глаза, самый
настоящий дуб. Над письменным столом висит широкий плоский экран. А
ещё выше портрет Путина. На плечах президента России чёрный морской
китель, а на голове пилотка. Сам Николай Павлович Деев сидит в
кожаном кресле с высокой спинкой и с умным видом смотрит на экран
ноутбука.
– Добрый день, уважаемый, – Николай
Павлович поднял глаза. – Прошу вас, присаживайтесь.
Виант присел на деревянный стул
напротив куратора. И тут следы запустения. Широкий экран над
головой Николая Павловича явно нуждается в чистке, боковые панели
покрыты тонкой пыльной плёнкой. Инга Вейсман почему-то никуда не
ушла, а присела в небольшое удобное кресло с мягкой спинкой по
левую сторону от письменного стола. Виант невольно скосил глаза.
Угол столешницы почти не загораживает её длинные ноги и лёгкие
туфельки. На фоне дубовых панелей белый халат особенно выразительно
подчёркивает её спортивную фигуру. Хоть сейчас фотографируй её на
обложку глянцевого журнала.