Кажется – потому что на себе я эту дрянь не испытывал. Стрелец
Данила учил меня на совесть – как выберусь из этой передряги,
поставлю ему ендову с медовухой – поэтому, еще только увидев
готовящийся щелчок пальцев, я уже падал на землю. Любой жест в
драке может означать любое Слово – ну как, любое, Нежное или
Ласковое точно не вариант – поэтому лучше быстро сдвинуться с того
места, на котором ты находишься.
Вот так, как я и сделал.
И вот так!
Перекатившись по земле – туда, где я только что лежал, впились
искры – я вскочил на ноги, и бросил в лицо разошедшемуся вознице…
ну, то, что валялось на деревянной мостовой. Ездят здесь на
лошадях, а Чистое Слово не всегда накладывают, ну и дворники,
понятное дело, не успевают.
Возница брезгливо стер с лица остатки яблок – нет, не тех, что
на деревьях растут – отдернул голову от моего кулака. А больше
ничего и не успел – следом прилетела печать.
Шесть. А было… Семь?
- Я сдаюсь, сдаюсь, подьячий!
А, ну да. Семь.
- Сдаешься?
- Да!
- Сотрудничать со следствием обещаешь?
- Да! – навряд ли возница вообще понял, что я спросил. На его
глазах только что рухнула картина мира – людей его хозяина
отметелили посреди улицы.
- Ну тогда грузи.
- Что… грузить?
- Приятелей своих в телеги грузи. В Разбойный Приказ поедем. Вы
ж туда собирались? Ну вот, считай – собрались. Шевелись,
плотва!
Ах, да – нужно еще в дом успеть заскочить. Типа для того, чтобы
убедиться, что там эта веселая компашка ничего не натворила.
Кто молодец? Я молодец!
Почти рухнувшая ситуация оказалась спасена буквально в один
момент: следы моей ауры в доме Анфисы теперь надежно затерты
свежаком, а князь Дашков получает в свои руки тело вора с клеймом
Морозовых и повязанных людей тех же самых Морозовых, что дает ему
железобетонно выгодную позицию в противостоянии боярских родов… в
котором надежно забудется один маленький подьячий. Это уж не говоря
о том, что дьяк Алексей будет похоронен по-человечески, а не
закопан где-нибудь в лесу под… кхм… кривой березой или спущен в
Москву-реку с камнем на шее и вспоротым животом. Да, простите за
неаппетитную подробность – в Москве любой знает, что если хочешь
утопить тело, то выпусти ему кишки, иначе они раздуются и
утопленник всплывет.
Кто крут? Я крут!
Нет, правда – в одиночку скрутить семерых! Для опытного
подьячего – плевое дело, а для меня – достижение. Раньше больше чем
с тремя справиться не удавалось. А когда наткнулся на
Антошку-Ржавого с четырьмя дружками – пришлось убегать… У него тоже
было Быстрое Слово, пусть и свое.