– Это мелочи, лежащие на поверхности. А что на дне? Кто? –
прохрипел Салливан, пряча руки за спину. Словно сам себе запрещал
прикасаться. – И что он еще способен натворить?
– Блэр говорил, что ему все труднее заставлять вас переступать
через принципы и врожденную нравственность!
– Правда? А мне кажется, что я лично с вами, княжна, переступил
все, что можно и нельзя, – магистр навис надо мной серой тучей, от
заиндевелых глаз веяло холодком. – И не один раз.
– Вы не могли ничего поделать. С собой и… со мной.
– С вами я очень многое смог поделать. Ублиум Мортиса я пока не
ел. А хотелось бы, – выдохнул тяжело.
– Вас толкали капли! – призналась пылко. Пусть уж лучше винит
магические инстинкты, чем считает себя злом во плоти.
– М-да… Капли, – раздраженно повторил Салливан. – Я слышал тот
разговор. Как в тумане, но слышал. «Магическая физиология»!
Превосходно. Спятившие капли, голос, нашептывающий злодейские идеи,
Судьба-богиня, та еще затейница… Такое чувство, что я сам в этом
мире уже ничего не решаю!
Я отвернулась, обхватила себя за подмерзшие плечи и прошлась до
окна. Белые шапки теплиц, ажурные ворота Заповедника вдали,
темно-зеленая стена, сотканная из елового воинства… Привычный вид
успокаивал и притуплял желание кого-нибудь придушить.
Не так чтобы сильно притуплял. Но пока хватало.
– Вы так говорите, словно в притяжении капель-половинок есть
что-то дурное, – пробормотала в недоумении. – Мои родители ни разу
не жаловались на магию, искрящую между ними. Да и госпожа Пламберри
не считает это смертельным диагнозом. А вы так морщитесь, словно
хворь какую неприличную подцепили.
– Ваши родители тоже с шестнадцати лет слышали голос,
подстрекающий к омерзительным делам? Их дух тоже пытались подавить,
усыпить, выгнать из плоти? – Салливан распалялся все сильнее. Сопел
загнанным горным троллем и мерил нервными шагами палату. – Их
превращали в немых свидетелей творившегося безумия? В кукол, в
марионеток?!
– Всякое бывало, – я повела плечом, с трудом понимая, куда он
клонит.
Единственное, что пока четко осознавала моя извилина: целовать
меня тролль не планировал. А жаль. Мне очень хотелось вспомнить его
вкус и сверить его с воспоминаниями. Убедиться, что это все было
наяву.
– Вы не понимаете меня, да, княжна? – догадался он с неприятной
насмешкой. – Больше никто не будет управлять моей жизнью. Ничто не
заставит меня думать, что я чего-то хочу, если я не хочу. Доступно
объяснил?