За болтовней
время летело незаметно, вскоре спустился Гелло со смешно
нарисованными угольком усами. Его хмурое похмельное лицо и
залихватские, нарисованные гусарские усы создавали смешную картину.
Увидевшая его служанка прикрыла рот рукой, пытаясь сдержать смех. А
вот Дарт не сдержался, заржав в голос. После того, как моему
напарнику объяснили, в чем дело, он побурчал немного, но по его
взгляду на меня было видно, что мое лицо вызывает у него большие
опасения.
Вор умылся, а затем приступил к
уговорам меня родимого прямо сейчас с его помощью выпрямить нос. Я
отбивался, как мог, но Дарт неожиданно поддержал Гелло, и спустя
пару минут я дал уговорить себя на эту сомнительную авантюру.
Вместе они вытащили меня на улицу и приступили к своему злобному
замыслу. Гелл и Дарт придерживали меня с двух сторон, чтобы я не
дернулся в ответственный момент, а Элес выступал в роли костоправа,
обещая, что он все сделает моментально и нос встанет на старое
место, я и моргнуть не успею.
И какого лешего спрашивается, я поддался на провокацию? В момент,
когда Элес принялся за дело, мне казалось, от сыпавшихся из моих
глаз искр можно развести костер. На самом деле все и в самом деле
произошло быстро, несколько раз что-то щелкнуло, череп прострелила
дикая боль, а затем второй раз за два дня из моего носа хлынула
потоком кровь. Зато, когда ко мне поднесли зеркало, оказалось, что,
хоть лицо и выглядит все так же ужасно, нос стал ровным и больше не
был смят в бок ближе к середине.
В течение двух следующих дней мы так и не вышли в поход. Я
отлеживался в таверне, Гелло отправился домой, забрав с собой
украденные вещи гнома и пообещав мне вернуться подготовленным к
походу в стоки. Элес попрощался с нами в то же утро, отправившись
по своим делам. Единственным сюрпризом стало то, что Дартанг
спросил разрешения влиться в нашу группу.
Оба этих дня я провел, валяясь в комнате и коротая время в обществе
Дарта за бестолковыми мужскими разговорами и игрой в кости по
результатам которой обогатился на десяток медных монет. К утру
третьего дня вернулся Гелло, притащив с собой несколько связок
бинтов, пропитанных какой-то мазью, которую научилась делать в наше
отсутствие Талли. Кроме этого, он принес факелы, раздобыл где-то
связку отмычек, подходящих для вскрытия простых замков, а также
подарил мне медный кинжал в потертых ножнах, который на фоне моей
дубинки смотрелся сокровищем. На мой вопрос, где он его взял, он
продемонстрировал такой же на своем поясе и ответил, что некоторые
ходоки стали слишком беспечными