Раз из этого можно не делать секрета, значит, его делать и не
стоит.
— И раз уж мы перешли на личные темы, то давайте пообщаемся,
познакомимся поближе. В других частях и подразделениях так не
принято, но мы живём небольшой группой и часто общаемся
неофициально, невзирая на чины и звания. Когда-нибудь это
измениться, но не сейчас. Поэтому не стесняйтесь, расскажите про
школьные годы…
— Про одноклассников, — продолжила Столярова.
Умная, заразка. Ладно, надо бы её малость успокоить, а то видно,
что девчонка нервничает.
— И начнёт товарищ Форуга, — я благосклонно кивнул медичке.
Она начала, что-то сбивчиво рассказывать про учёбу, про друзей,
про увлечения, я слушал вполуха, а сам подал сигнал Диане, чтобы
она отвлекла бойцов, пока я переговорю со Столяровой.
Яковенко, действительно смогла увлечь новобранцев, какой-то
странной историей про приключения в космосе, якобы она увлекалась
написанием фантастических рассказов, а я тронул за плечо Маргариту
и приказал ей следовать за мной.
Девушка бесшумно вышла вслед за мной в коридор. Я кивнул,
приглашая её следовать в курилку: небольшое, изолированное
помещение.
— Куришь? — спросил я её, когда мы зашли внутрь.
Она смутилась, но утвердительно кивнула.
— Как и твоя подруга, — сообщил ей. — Анна Леонидова. И не
дёргайся ты так, спрашивать не буду. Всё равно ничего нового ты мне
про неё не расскажешь. Да такую, какая она сейчас, ты и не
знала.
У девушки отвисла челюсть. Она очень внимательно посмотрела на
меня и уже хотела засыпать кучей вопросов, но я отрицательно
покачал головой, показывая на появившихся в конце коридора двух
подружек — Филатову и Вронковскую, которые тоже шли в курилку.
— Первый урок службы в нашей системе. Здесь у всех есть свои
тайны и секреты и не стоит о них трепаться в присутствие тех, кого
они не касаются. Мы продолжим разговор на планете, если
получится.
— И у них? — показывая на подружек, спросила Столярова.
— Пока нет. Но скоро появятся.
Я докурил и погасил сигарету. Кивнул, жмущимся в углу подружкам.
Ничего, скоро поймут, что в космосе некоторые условности, принятые
на планетах, не действуют.
Остаток полёта проходил в дружеской хоть и немного напряжённой
атмосфере. Новикова пыталась поговорить со мной насчёт сестры, но
получила отговорки. И я пытался перекинуть разговор на Филиппова,
но тот сделал страшные глаза, и я решил не подставлять его. Прошло
уже лет шесть, и Мишка уже смирился со своим протезом, но
воспоминания той ночи, для него по-прежнему болезненны. Хотя,
конечно, следовало. Потому что он, набравшись духу, признался — Яна
Форуга, его протеже.