А не пускать мадам Божену тоже нельзя, ибо её вполне легальное, хоть и не слишком благонравное заведение, каждую неделю из месяца в месяц размещает на страницах наших «Вечерних известий» рекламу по самым высоким расценкам. И минимум на четверть полосы.
Кстати, о погодных условиях. Нынче за окном дождь.
Я не успел дойти до своего отдела уголовной хроники, как оттуда в коридор, словно грешник из ада, вывалился коллега Зина.
Его полное имя – Зиновий, отчество Орестович, а фамилия Карпинский. Ему тридцать девять лет, он трижды женат и трижды разведён и когда-то, говорят, подавал надежды как поэт. Все зовут его Зина и обращаются на «ты». Когда я пишу «все», то имею в виду не только нашего брата-газетчика, среди которого выкать друг другу не принято, но именно всех. Мужчин всех возрастов и сословий, включая уличных мальчишек. О женщинах не говорим – это другая статья.
Узел засаленного галстука сбился у Зины на сторону, в углу рта - потухший окурок дешёвой сигары, рожа небритая, глаза красные. Правая рука уже в рукаве плаща, левая делает упорные попытки туда попасть.
- Ярек! - с преувеличенным энтузиазмом воскликнул он. - Тут за тобой главный уже курьера хотел посылать. Но я отговорил, сказал, что ты будешь с минуты на минуту. Спас твою задницу, можно сказать.
- Ты о моей заднице не беспокойся, - сказал я. - Лучше о своей голове.
- А что моя голова? - насторожился Зина.
- А то, что, по последним данным медиков, винные пары разжижающее действуют на головной мозг.
- Брехня, - беспечно махнул рукой коллега. Он уже попал в рукав, застегнул плащ и теперь готов добежать под дождём до «Весёлого метранпажа», где ему нальют первый на сегодня долгожданный стаканчик. Долгожданный потому, что Зина не пьян, но с жёсткого похмелья. Как настоящий газетчик, проснувшись, он не похмелялся – сразу в редакцию побежал, материал в номер сдавать. Теперь сдал и имеет полное право. Десять часов и пять минут утра - самое время для первого стаканчика.
- Если бы. Я лично присутствовал третьего дня на вскрытии трупа Прилипалы в городском морге. Так у него, поверишь, не мозги, а чистый студень. Желе. Даже извилин почти не видно. Как пил Прилипала, ты знаешь. Особенно последнее время.
Прилипала был известнейшим в городе вором-форточником, способным по голой стене, цепляясь за малейшие выступы и русты, забраться с тротуара на крышу любого дома. Ну, почти любого. Отчасти своё прозвище он и получил, благодаря этой способности. Хотя большей частью всё же из-за того, что любил выпить за чужой счёт и если уж прилипал к какой компании, то отделаться от него было крайне сложно, если вообще возможно.