За его спиной возникла моя мать, восхищенно разглядывая супруга. На ней было короткое платье, тоже малоподходящее для домашней одежды. Я в своей футболке выглядела недостаточно пафосно и как-то по-деревенски. А теперь совсем ужасно.
Мать увидела меня и закатила глаза, стыдливо отворачиваясь.
Охая, Ксения помогала мне подняться, обтирая полотенцем.
— Иди в ванную, Злата, — отчим обошел меня и сел на свое место, — сегодня ты не ужинаешь.
— Но я только…
Он остановил мое возмущение одним жестом, сощурив свои мелкие глазки.
— Ты провинилась, поэтому сегодня идешь в свою комнату. — И отвернулся от меня, как от неодушевленного предмета. — Кристина, сядь со мной.
Я резко поднялась на ноги, чтобы высказать все ему в лицо, но Ксения начала быстро уводить меня из зала. Мать гордо прошла мимо меня, усаживаясь рядом с ним и мило воркуя.
— Не нарывайся, пожалуйста, Злат, — шептала мне, пока вела в ванную, — он здесь хозяин и может все решать. Тебе лучше просто не попадаться ему под ноги, и все будет нормально.
— Серьезно? Он сейчас лишил меня ужина!
— Я принесу тебе в комнату. — Она мягко затолкала меня в ванную. — Все будет хорошо. Ты привыкнешь. А потом доучишься и сможешь съехать отсюда, если захочешь.
— Поскорее бы, — проворчала, закрывая дверь ванны.
Меня трясло от обиды.
Моя мать резко растеряла всю свою хватку, млея перед мужиком, как овечка. Она даже слова не сказала!
Скинула одежду в бельевую корзину и встала под душ, ворча себе под нос.
Через полчаса, когда я уже тихо смотрела телевизор, закутавшись в домашний, кристально белый халат, в комнату вошла горничная.
Ксения занесла поднос и поставила на прикроватный столик.
— Покушаешь, отнесешь на кухню, я завтра помою, — заявила женщина, снимая передник. — У меня закончились рабочие часы.
Я благодарно кивнула ей.
— Спасибо тебе.
Она улыбнулась и вышла из комнаты.
Ксения была права.
Утром, открыв глаза, я видела, как солнечный свет пытался добраться до меня по стене, но остановился в метре от кровати. Он усиленно освещал белую стену, пытаясь хотя бы отразиться на мое лицо и разбудить.
Но я и так уже не спала.
Надо было занести остатки документов, ведь впереди — новая учебная неделя.
Сказать, что я волновалась, — ничего не сказать. Я жутко трусила.
Новые ребята. Новая обстановка.