Я хихикала про себя. Хочу посмотреть на того идиота, который рискнет попытаться сослать на каторгу дракона! Да и обычному человеку никогда не справиться с магами-недоучками. Тут нужен только очень сильный маг.
Еще сплетничали, что ректору родня нашла наконец невесту. И он спешно отбыл для проведения брачного обряд и зачатия наследника. Эта сплетня рождала в груди глухую злость.
Но самую нелепую догадку высказал никто иной, как Регнор, несостоявшийся жених Толании. Кстати, после зачистки академии от знаков Прокаженных, с Регнора словно какое-то заклятье спало. И его поведение сильно изменилось. Ведьмочки сплетничали, что Толания сделала на Регнора приворот, считая того сыном наместника. А как исчезла она, исчезло и наведенное колдовство. И Регнор стал прежним. Так вот, Регнор всем рассказывал, что ректор по уши влюбился в какую-то из наших магичек. И теперь страдает от неразделенной любви. Глупость какая!
Меня это все уже не волновало. Я со страхом и нетерпением ожидала выхода наставницы из лазарета. Не представляла, как я буду ей рассказывать обо всем произошедшем, но говорить придется все равно. Хотя бы потому, что, несмотря на то, что ношу ограничитель, не снимая, мои силы сильно увеличились. И, кроме инцидента с ректором, я умудрилась едва не задушить плетями вьющегося туралина наглого Октаэля, который подкараулил меня вечером после занятий на следующий день, после того как я обнаружила на себе брачный браслет. Наверное, Октаэль всего лишь хотел поинтересоваться, как идут дела с зельем-противоядием. Но перед этим меня загнали в угол и пытали однокурсницы. И я была в несколько взвинченном состоянии. А туралин любезно отрастил несколько лишних плетей, чтобы примерно наказать нахала, покушающегося на девичью честь. И охотно спеленал боевика, предварительно показательно согнув его в одну очень красноречивую фигуру. И висеть бы потерявшему совесть сыночку наместника в кусте туралина, если бы не не вовремя проходивший мимо профессор Старски. Сильный маг легко распутал плети недовольно шелестящего растения и выпустил моего обидчика. Не даром в народе это растение называют Даром эльфийской девы.
– Именем короля! Требуем немедленно выдать преступника, покушавшегося на убийство члена королевского рода!
От громкой, убийственно-зловещей тирады, пронесшейся над территорией академии, подскочила не только я. Кто-то с грохотом уронил стул. У кого-то из рук выпал учебник. А я неудачно прикусила с испугу перо. И теперь у меня на груди красовались чернильные пятна. Я скривилась. Но оказалось, что это наименьшая из моих бед. Потому что внезапно распахнулись двери в аудиторию и на пороге появился важный и надутый как индюк господин в огромном малиновом берете со смешным куцым пером. Судебный пристав. Эту нелепую и зловещую форму хорошо знали во всех городах. В такой форме приходили обычно за чьей-то жизнью.