Ректор поднял вверх руку, демонстрируя не замеченное мною ранее неприметное кольцо с осколком желтоватого прозрачного камня. Секунду я изучала невзрачное, потемневшее от времени и длительного ношения украшение, а потом меня словно обожгло. Я вспомнила, как обо что-то поранила пальцы, нащупывая в кармане платок. И как ректор схватил меня за раненые пальцы этой самой рукой с колечком. Дыхание перехватило. Значит, я все же проходила проверку! И, судя по браслету, успешно прошла!
– Адалия? Что с вами? Вам плохо?
Тревога в голосе ректора неожиданно доставила удовольствие. Но врать и прикидываться я не стала:
– Нет-нет, лор… – Под потемневшим взглядом дракона я поспешно проглотила остаток фразы и поправилась: – Со мной все хорошо, Рэйнард! Просто, кое-что вспомнила.
– Что же?
Я на секунду замялась, но под пристальным, требовательным взглядом выпалила:
– Когда вас ранили в руку боевики господина наместника, мне очень захотелось вам помочь! Вы же из-за меня пострадали! – Дракон иронично прищурился, но промолчал. А я продолжила: – Разыскивая в кармане платок, я обо что-то поцарапалась. До крови. А потом вы меня за эту раненую руку схватили.
– Той рукой, на которой ношу родовой знак. – Понимающе закончил за меня ректор. И без сил опустился на стоящее рядом кресло для посетителей. – Теперь по крайне мере понятно, как на вас оказался браслет. Совершенно очевидно, что вы идеально подходите для продолжения моего рода. Потому браслет и возник на вашей руке. Но вы же…
Последнюю фразу ректор не договорил, а просто едва слышно застонал. Но я и так все поняла. Я – ведьма. При чем, очень щедро одаренная силой. Значит, срок моей жизни где-то сто пятьдесят-двести лет. А драконы практически бессмертны. Вот только без своих половинок не живут.
Острая жалость пронзила мое сердце. Захотелось подойти, обнять, утешить. И пообещать, что у меня впереди еще есть время. И я обязательно придумаю себе такое зелье, которое продлит мой жизненный путь. А может, и даст возможность ректору привязать нить моей судьбы к себе. Чтобы я жила столько же, сколько и он будет жить. Но я не успела. Ректор вдруг поднял голову. И я поразилась решительному блеску его янтарных глаз:
– Я постараюсь разорвать эту помолвку. Тем более, что чувств между нами, к счастью, нет. Но для этого придется потерпеть. В течении года нам нельзя вступать в отношения друг с другом. Придется приложить все усилия, чтобы противостоять гламору родовой магии.