Фея успела расставить на столе с десяток банок с какими-то порошками. Она открывала каждую банку в одной ей известном порядке, брала щепотку порошка, высыпала в широкую деревянную миску, проводила над миской рукой против часовой стрелки и что-то шептала.
— Встань, — наконец сказала она.
Леона отодвинула табурет, приблизилась. Фея взяла ее за правую руку и быстро ткнула в средний палец иголкой. Леона ойкнула — больно же, — но боль сразу прошла, а фея принялась давить на палец, пока капля крови не упала в миску.
Содержимое миски вдруг принялось шипеть и пениться, а через минуту превратилось в жидкость ярко-красного цвета — удивительным образом этой единственной капли хватило, чтобы растворить все порошки, как будто фея добавила туда целый стакан крови.
Ненадолго Виолетт вышла из комнаты, а вернулась с каким-то чехлом в руках. Из чехла она вытащила ножницы, положила в миску, снова принялась водить над ней рукой и шептать странные слова, которые Леона не могла разобрать, а впрочем, и не хотела. Наконец фея достала ножницы из миски, и выяснилось, что они совершенно сухие, как будто не мокли только что в этом кровавом растворе. Затем она снова усадила Леону на табурет спиной к себе и взялась за дело — уже через минуту на полу образовалась горка из отрезанных волос.
Леона подняла руку и попробовала на ощупь прикинуть оставшуюся длину. Фея Виолетт поняла ее любопытство и сунула в руки зеркало.
— Ты, конечно, слишком смазливая, но должна сойти за парня, ведь и они смазливыми бывают, — задумчиво пробормотала фея.
Леона покрутила головой, разглядывая свою новую прическу. Волосы, всё такие же пышные и вьющиеся и, увы, такие же рыжие, теперь доходили ей до подбородка, а сзади шея оставалась открытой. Это было непривычно, ведь так коротко она не стриглась никогда.
— Новые ухажеры пока объявляться не должны, — добавила фея. — Но старые останутся, если они есть — тут уж я ничего не могу поделать. И учти, волосы будут расти быстро. Тебе придется подрезать их каждый день, лучше по вечерам. А каждое утро… Ну-ка, закатай рукава и расстегни верхние пуговицы на камзоле.
Леона удивилась, но спорить не стала — тот факт, что фея сумела укоротить ее рыжую гриву, подтверждал: эта женщина знала, что делала.
— Каждое утро ты будешь рисовать на своей коже особые знаки.