И третья категория учеников – дети рабочих бараков. Кроме Лизы, дружила я больше всего с девочками из бараков. Они жили очень тяжело, но так хотели вырваться из нищеты, так много занимались, да и Господь не обделил их умом и красотой. И красотой душевной тоже. Они вырвались из бараков и многого достигли.
Но вот о Володе. Мы друг на друга не обращали внимания все годы учёбы. Почему-то когда весь класс собирался у меня, мальчиков с водокачки не было. Да и в школе мы не общались.
Предметом моего интереса был исключительно Толик Гершман. Высокий, яркий, умный. Многие девочки вздыхали по нему. Я не была в него влюблена, но очень ему симпатизировала, а он даже не смотрел на меня. Он был, наверное, класса с восьмого влюблён в первую красавицу школы – она училась в том классе, откуда меня перевели, – Нину Солдатенко. Статная, и как говорят, «черноброва, черноглаза, кровь с молоком». Ей бы Аксинью в «Тихом Доне» играть. Разве я, серая мышка, ей соперница?! Толик долго ухаживал за ней и как ухаживал! Тогда появилась песня «Миллион алых роз». Однажды весной Толик Гершман купил сотни алых роз и ранним утром разбросал их под окном своей красавицы. Кажется, она осталась равнодушной.
Хорошо помню этот свежий яркий, весь сияющий «голубым и зелёным» весенний день. Он запомнился мне по другим, личным причинам. Но дополненный рассказом о столь красивой любви, он стал для меня ещё ярче.
Учился Толик легко, свободно, даже красиво. Он просто мгновенно схватывал всё, что объясняли в школе, домашними заданиями голову себе не морочил. К сожалению, судьба Толика Гершмана сложилась грустно. Вместо института пошёл в мясники, спился и рано умер. Есть категория еврейских мальчиков, которые хотят быть «как все», начинают отчаянно пить, особенно в богемной среде, и быстро умирают. Гены не те. Я знала только одного такого мальчика, который состоялся как поэт, писатель и певец и прожил вполне до срока среднестатистического российского мужчины. Это замечательный бард, поэт, прозаик, переводчик Марик Фрейдкин. Пил он феноменально. Мог выпить один две-три бутылки водки, оставаясь совершенно трезвым, а потом всех пьяных развозил по домам. Но, правда, и умер он от цирроза печени.
О судьбе Толика Гершмана читайте маленький рассказ Володи Тучкова.
А вот с Володей Тучковым мы с интересом посмотрели друг на друга только два раза за все совместно прожитые в школе годы. И эти два раза я хорошо помню.