Благодаря природной сдержанности, принц брал жену измором. В конце любой ссоры Виктория вынуждена была признать, что погорячилась. Понурившись, она просила прощения, давала клятвы вести себя лучше. Случалось, что после очередной стычки Виктория бегала за мужем по коридорам и, когда он запирался у себя, колотила в дверь, выкликая его на новый разговор. После одного такого скандала Виктория долго стучала в запертую дверь, пока принц не отозвался: «Кто там?» – «Королева Англии!» Ответа не последовала. Виктория постучала вновь. «Кто там?» – «Ваша жена, Альберт», – вздохнула Виктория, и дверь распахнулась.
Споры, из которых она неизменно выходила побежденной, больно били по самооценке королевы. Но чтобы окончательно признать его, а не себя главой семьи, Виктория должна был почувствовать зависимость от мужа. Зависимость полную, как на эмоциональном уровне, так и на физическом. Именно такая зависимость сопутствовала бесконечным родам.
* * *
Королева рассчитывала подольше наслаждаться беспечным счастьем с Альбертом, которого она не хотела делить ни с кем, даже с ребенком. И вдруг – беременность! Как гром среди ясного неба. Воспитанная под колпаком, она не знала, как протекает беременность и проходят роды. Деторождение представлялось ей чем-то постыдным (вспомнить хотя бы леди Флору) или же губительным (как в случае принцессы Шарлотты).
«Должна признаться, что я несчастлива… Мне всегда была ненавистна сама мысль об этом, и день и ночь я молила Бога о том, чтобы Он дал мне отсрочку хотя бы на шесть месяцев, но мои молитвы не были услышаны, и теперь я совершенно несчастна. Представить не могу, как кто-то вообще может желать подобное, особенно в начале брака», – изливала она свои чувства на бумаге. А дяде Леопольду жаловалась: «Сама эта вещь ненавистна мне, и если за все мои страдания я буду вознаграждена какой-нибудь противной девчонкой, то я ее, наверное, утоплю. Не хочу никого, кроме мальчика. Девчонки мне не нужны»[88].
Свыкнувшись со своим положением, королева отчасти успокоилась. По крайней мере, акушер Чарльз Локок, который пришел на подмогу довольно бестолковому Кларку, описывал состояние пациентки как спокойное: «Она не испытывала ни малейшего стеснения и готова была просто и понятно описывать свое текущее положение».
Откровенность за откровенность: на вопрос королевы, будет ли она испытывать боль, доктор честно ответил, что такой возможности исключать нельзя. Своей знакомой леди Махоун прямодушный шотландец сообщил, что королева подурнеет и расплывется после родов. «Ее фигура даже сейчас отличается изрядными размерами, поскольку она не пользуется корсетами и другими средствами для поддержания фигуры. Она так похожа на бочку»