– Почему неожиданный? – заинтересовался я его словами. – Ты же сам меня искал.
Старый проныра немного смутился, что по сути было только игрой его живой мимики.
– Искал, но мне сказали, что ты уехал из города. Я не ждал твоего возвращения так скоро.
– Может мне уйти? – с этими словами я направился вниз по ступенькам. Вот уж чего терпеть не могу, так это жидких раскладов. Или да, или нет. А ужимки – это для жеманных девиц из богатых районов.
– Нет-нет, – его поспешность меня встревожила. – Заходи. Разговор есть.
Оставаясь настороже, поскольку обычно Патрик не отличался излишней эмоциональностью, я зашел следом за ним и прикрыл дверь. Столы, переделанные под витрины, были накрыты плотными занавесками. Старик прошел вперед, прислушался к раздающимся сверху шагам. С потолка медленно оседала пыль, скрипели доски. Бандиты Полосатого о чем-то громко спорили.
– Есть одно… дельце, – старик обернулся ко мне и выглядел куда спокойнее, чем прежде. – Несколько необычный заказ. Нужны твои услуги в качестве проводника.
– Нет.
– Ты уже занимался подобным.
– Поэтому моё «нет» звучит так твердо.
Быть проводником – это настоящее мучение. Бывает, заказчику нужно не только что-то забрать из чужого дома, но самому при этом присутствовать. Однажды меня нанял владелец пивоварни. Нужно было испортить товар его конкурента. Для этого мне в довесок был дан химик, способный парочкой цветных бутылок превратить вкусный напиток в ослиную мочу. Тогда я намаялся с заказом так, что отдыхал неделю. Знаю, многие промышляют парными выходами, но я зарекся когда-нибудь еще ступать на этот путь.
– Сотня авардов предоплата и еще столько же после удачного завершения дела.
Эти слова пронзили мне сердце. Две сотни золотом? За одну ночь? Звучало как музыка, только разве что похоронная.
– Что за щедрость? – спросил я, допуская ошибку. Нельзя узнавать подробности дела, если не хочешь за него браться.
– Некая дамочка хочет проникнуть в один дом. Говорит, что поссорилась с батюшкой, а тот спрятал наследство в семейном особняке. Сказал, что ей не выдаст ни каритаса. Недавно он скончался, и вот-вот будет оглашено завещание.
– Какой дом?
– Ты берешься?
Хитрец смотрел на меня искоса, и его сухие губы чуть подрагивали от жадности. Чутье дельца подсказывало ему, что я согласен, и хоть мне не хотелось этого признавать, он был прав. Двести авардов. За какое-то паршивое наследство – хорошая плата.