– Вероятно, – грустно улыбнулась она. – Но ты не ненавидишь тех, кто богаче тебя. Презираешь, возможно, завидуешь, но не ненавидишь. Это и отличает тебя от Ртутной Крысы. Он не просто убивает их, а делает это подло, мучительно, и думаю, выбрал такой метод не случайно. Поэтому я считаю, что не тебе тягаться с ним.
Мне вспомнился тот незнакомец из дома Чейза. Неужто он и есть загадочный маньяк? Только что-то он помедлил перед тем, как убить меня. Не придумал, как это сделать?
– Никогда не поздно найти в Отстойнике какого-нибудь подонка вместо меня, – напомнил я. Так как улыбки это не вызвало, я решил спросить, – а как вы попали во Двор Венаторов?
Она не удивилась вопросу. Думаю, ей часто приходится слышать что-то подобное, но другим тоном, и от тех, кто может унизить. Что толку стесняться вора?
– Значит, ты считаешь, что и мне там не место?
– Девушке, у которой есть постоянная комната в «Бубенчиках»? Закрадывалась такая мысль.
Она кивнула, оценив мою искренность.
– Знаешь, многие считают, что «Бубенчики» – рассадник порока. Но приходят в него люди из других домов, и все чего-то ищут. Потому что Асилум вместе со всей Патрией давно погряз в своих грехах. Зато в борделе порой можно встретить интересных людей и при таких обстоятельствах, чтобы потом прийти к ним с вежливой просьбой, а они не посмели бы отказать.
Вот как! Она улыбалась, и я не сомневался, что услышал правду.
– Кого же вы шантажировали, миледи? Вилсона?
– Не смей, – нахмурилась Илайн. – Сквайр Вилсон скорбящий вдовец. Он безмерно любил свою жену, и никогда при ее жизни и после ее смерти не искал утешения у другой женщины.
Я не дождался ответа и решил посмотреть в окно. Что-то мы слишком долго ехали. Вот-вот незримая граница Отстойника, а если там меня увидят в карете егерей, то будет беда.
Но отодвинув занавеску, я в ужасе обнаружил, что мы уже переехали Дамбу.
– Стойте! – воскликнул я. – Назад!
– Простите, Лоринг, – на лице Илайн было написано сожаление, когда она направила мне в грудь револьвер. – Но вы выходите.
– Не делайте этого, – взмолился я, боясь отнюдь не выстрела. – Вы знаете, что это значит для меня?
– Да, – с горечью подтвердила она. – Вам подрезают крылья. Или вы думали, что Вилсон отпустит вас?
Она ударила локтем в стенку. Карета остановилась. Я готов был получить пулю, впиться ногтями в бархатные сиденья, лишь бы остаться здесь, но дверь распахнулась, и крепкие руки ухватили меня поперек туловища.