Конвой ждал меня у двери, а леди Илайн задержалась, получая указания от Вилсона. У меня кровь стучала в ушах. Скорее, прочь! Сегодня же продам всё, что прятал на черный день, куплю билет на цеппелин и рвану отсюда хоть куда!
– Идем, – Илайн была хмурой и сосредоточенной, словно моё общество доставляло ей массу неудобств.
Конвой оставил нас, едва мы сели в повозку.
– Вообще, я и пешком дойти могу, – напомнил я, сожалея, что сумка с механической рукой и всеми отмычками осталась там, в ящике стола Вилсона.
– Мне сказали тебя подвезти, – она постучала в стенку, дав команду кучеру.
Когда карета поехала, и нас слегка встряхнуло, девушка зашторила занавеску, оставив лишь щелочку, чтобы проникал свет. Ее лицо было столь серьезно, что меня это начало пугать. Мне казалось, что она одна из немногих, умеющих жить легко.
– Ты считаешь, что мне тут не место, – решил я проявить смекалку. – Поверь, наши мнения сходятся.
– Сквайр Вилсон возлагает на тебя большие надежды, – ее голос звучал огорченно. – Я считаю, что напрасно.
– Лестно.
– А я не собираюсь тебе льстить, вор. Скажи, зачем ты стал красть?
Вопрос застал меня врасплох. Как-то никому прежде не приходило в голову спрашивать о подобном. Зачем? И так понятно! Я хотел есть. Не побираться, не мерзнуть зимой, не жить на улице. Можно было бы всю жизнь горбатиться и зарабатывать жалкие гроши, как остальные жители Отстойника. Меня с прошлым в сиротском доме даже слугой бы не взяли. Разве что позволили бы чистить господам туфли, если бы конкуренты не прирезали. Чтобы жить более-менее сносно, нужны деньги. Однажды я попробовал стащить кошелек, но меня поймали и отдубасили. Тогда стало ясно, что красть лучше те деньги, о которых владелец предпочел забыть. Те, что хранятся в его доме, собирая пыль. Когда я попадал в чужое жилище, брал их деньги, оставаясь незамеченным, то испытывал невероятное удовольствие. Под ложечкой сосало от чувства собственного могущества. Все эти богачи только и делали, что обирали простых людей. Я же был тем, кто воровал у воров. Слыхал я как-то о парне, который раздавал все награбленное нищим. Либо это сказки, либо он был полным психом. Раздавать деньги тем, кто поленился добыть их самостоятельно – кому такое нужно?
Моё молчание стало напрягать Илайн, и я ответил:
– Наверное, это то, что я умею лучше всего. Разве человек не должен заниматься своим делом?