На
этот раз она тоже ошиблась.
Пятеро
листаров и их благородные подданные были приглашены на коронацию первого
императора Фиалама.
Брентор
Райтон был пятым листаром, а Ольма принадлежала к одной из его подданных
благородных семей. Поэтому им пришлось ехать на коронацию в соседних
колесницах, что еще сильнее разожгло их любовный пыл и желание обладания друг
другом.
***
Восемнадцатилетний
император Сет Ариас, широкоплечий мускулистый удалец заметил миловидную деву в
белом одеянии, не заинтересованную бурными танцами и полностью увлеченную своим
избранником, и улыбнулся. Выбор был сделан.
-
Приведите мне их, - велел он негромко.
На
площади наступила тишина. Толпа расступилась.
Императорское
слово – закон. Если не исполнить его в первый день правления, это поставит
власть главы Фиалама под сомнение, поэтому ни народ, ни слуги не замешкались,
оттаскивая влюбленных друг от друга силой. Ольма плакала и кричала, Брентор
молча вырывался, но никто не пришел им на помощь.
−
Я желаю взять в жены эту прекрасную деву, − заявил Сет. – Надеюсь, дорогой
друг, вы не в обиде?
Брентор
ничего не ответил, лишь одарил короля яростным взглядом и, когда в шею ткнулось
острие копья, вынужденно отпустил Ольму.
Ольма
вымученно улыбнулась новоявленному жениху – сквозь слезы, сквозь боль. Из ее
светлых волос выпали красные розы, которые вплел Брентор. Ее жизнь, юность,
любовь были разрушены в одночасье.
Никто
не заметил силуэт мужчины в красных одеждах, замершего неподалеку от толпы.
***
Падший
чувствовал страдания Ольмы Кроун, но не испытывал к ним ни малейшего интереса.
Коронация состоялась, почти сложился необходимый брак, а Сет начал свое
правление с тирании и прославится как Сет Жестокий, но это малое, что можно
отдать за бесценное равновесие.
Падший
не ушел в Мертвую Пустыню и не позволил уйти Миритам. Нужно было дождаться
свадьбы, свести Брентора с волшебницей, и убедиться, что все пойдет по плану. Ведь
даже идеальные замыслы могут рухнуть по одному щелчку пальцев.
Свадьба
молодого императора проходила в первый день Летней Жары. Ольма и Брентор давали
чужим людям брачные клятвы со слезами на глазах, а лиходей, названный Падшим,
Лжецом и Подменышем, стоял, скрываясь за оливковым деревом, наблюдал за
происходящим и смеялся.
Мириты
были отправлены следить за молодыми по разные стороны праздничной площади – на
тот случай, если влюбленные захотят натворить глупостей.