И какая разница, что женой я ему была только по всплывшим пять лет спустя документам?
***
Внедорожник Егора остался возле трактира. После медовухи за руль он не сел, чем добавил себе плюсик в число отмеченных мной достоинств. На предложение поехать к нему я ответила категоричным отказом.
– У меня сын, – эта отговорка всегда действовала безотказно. – Вызови мне такси.
Егор не настаивал. Всё понял, и это вызвало у меня неловкость, которой не было на протяжении всего вечера. Перед тем, как посадить в машину, он придержал меня за локоть.
– Я заеду за тобой на днях, – выговорил он жёстко.
– Егор, я…
– Я заеду за тобой на днях, – повторил он, глядя мне в глаза.
Я вдруг поняла, что он хочет поцеловать меня и прежде, чем это случилось, высвободила руку. Юркнула в салон. Он бы мог проявить настойчивость, но не стал. Только снова посмотрел на меня и захлопнул дверцу такси. Я наконец выдохнула.
От сада до дома мы с сыном дошли пешком. Он рассказывал мне о том, как провёл день, но я почти не слушала его. Только у самого дома присела перед ним на корточки и, посмотрев в его голубые глаза, вздохнула.
– Завтра пойдём на каток, – пообещала я и ему, и самой себе. – Твои коньки лежат без дела.
– Может, не надо?
– Надо, – я улыбнулась. Встала и взяла его за руку.
Поздние сумерки становились всё гуще, но фонари разгоняли тьму. Никита зевнул, хотя спать ему было ещё рано. В последние дни погода в Москве походила на питерскую: то дождь, то солнце, то ветер. Вот и сейчас воздух был влажным.
– Мам, ты опять была на работе? – спросил Никита, когда мы зашли в подъезд.
– Нет.
– А где? – светлые бровки моего любопытного маленького мужчины недовольно сдвинулись.
– У меня были дела.
Никита глянул с подозрительностью, даже с осуждением. Я проигнорировала его взгляд. Провела по широкому холлу к лифтам и нажала вызов. Пока мы поднимались, сын ещё раз зевнул. Я же пребывала в прострации. Странный вышел вечер с Егором. С одной стороны, мне было хорошо, с другой… С другой – просто никак. И вот это было самым печальным.
Войдя в квартиру, я сразу увидела валяющуюся на тумбе связку ключей. И тут же услышала голос Жени:
– Нет… – донеслось со стороны кабинета. – Нет ещё… Я понимаю… Чёрт… – прозвучало раздосадовано. – В ближайшие дни всё будет готово.
Решил появиться, значит! Посадив сына на пуфик, я принялась снимать с него кроссовки. Расслабленность мгновенно испарилась, уступив место гневу.